Запах денег

– Погоди! – зарычал Дрина. – Если бы мы были в Москве…

Но Лабре не слушал и продолжал смеяться:

– Лесбиянка!.. Мне это нравится. Надо рассказать Ви!

Дрина внезапно напрягся: по улице торопливо прошел Джон Дори, огляделся по сторонам и исчез за дверью гостиницы.

Лабре вопросительно посмотрел на Дрину:

– Ты его знаешь?

– Заткнись! – буркнул Дрина и, подбежав к телефонной будке, позвонил Ковскому. – В «Парк-отель» только что прибыл Джон Дори, – доложил он по-русски.

– Дори?

– Да.

Немного помолчав, Ковский спросил:

– Лабре с тобой?

– Со мной, – вздохнув, ответил Дрина.

Ковский думал. Итак, у Дори секретная встреча с Шерманом. Это могло оказаться чрезвычайно важным. Здесь нельзя допускать ошибок.

– Немедленно высылаю вам еще двоих. Наблюдаемых ни в коем случае не терять из виду. Ясно?

– Да.

Дрина вернулся за столик. Сдвинув шляпу, он вытер лоб.

– Человек, вошедший в гостиницу, – Джон Дори, директор ЦРУ, – сказал он. – Товарищ Ковский высылает нам еще двоих. С Шермана и Дори не спускать глаз. Ясно?

Лабре кивнул. Его длинные волосы развевались на ветру.

Сергей Ковский был невзрачным, безобидным на вид, лысым толстячком с бородкой, маленькими злыми глазками и крупным прямым носом. На работе он всегда носил дешевый черный мешковатый костюм с жирными пятнами на лацканах пиджака: Ковский ел много и не очень красиво.

Он просматривал бумаги, пришедшие с дипломатической почтой, когда зазвонил телефон.

Это снова был Дрина:

– Шерман уехал на такси в Орли, Лабре и Алекс следуют за ним. Думаю, Шерман вылетит в Нью-Йорк пятнадцатичасовым рейсом. Лабре позвонит вам из аэропорта. Макс и я следим за Дори. Он покинул «Парк-отель» немного раньше, в руках нес кинопроектор, вероятно Шермана, потому что появился там с пустыми руками. Дори отправился на улицу Сюис. На верхнем этаже дома, куда он вошел, живет Марк Гирланд… тот самый, что доставил нам столько неприятностей.

Глаза Ковского сузились.

– Очень хорошо, – произнес он, помолчав. – Макс пусть следует за Дори, когда тот выйдет. Ты пойдешь за Гирландом. Будь осторожен, не позволяй ему заметить тебя.

– Понял, – сказал Дрина и повесил трубку.

Ковский в раздумье уставился на стол, потом с легкой насмешливой улыбкой нажал на кнопку звонка.

Вошла полная бесформенная женщина с блокнотом и карандашом.

– Пришлите мне Маликова, – отчеканил Ковский, не глядя на нее: за восемь лет жизни в Париже он понял, что юные стройные тела нравятся ему гораздо больше.

Женщина удалилась. Через несколько минут дверь распахнулась и вошел Маликов.

Перед тем как впасть в немилость, Маликов считался самым эффективным и опасным из всех советских агентов. Это был великолепный атлет со светлыми серебристыми волосами. Квадратное лицо с широкими скулами, упрямый волевой подбородок и курносый нос выдавали в нем истинного славянина; от взгляда невыразительных зеленых глаз веяло ледяной стужей.

Маликов и Ковский были заклятыми врагами. Маликов всегда относился к Ковскому с холодным презрением, видя в нем бюрократа и карьериста. Маликова не смущало, что Ковский старше его чином, а Ковский был слишком малодушен для спора с гигантом. Но сейчас, когда положение Маликова изменилось и его отстранили от участия в операциях, Ковский решил наконец отомстить. Он написал начальству, предлагая перевести Маликова в Париж, чтобы тот в качестве секретаря помог ему справиться с потоком документов. Шутка Ковского понравилась его боссу, который тоже невзлюбил Маликова. В итоге Маликов был направлен в Париж, чтобы заниматься рутинной и скучной работой. Не в силах пока изменить эту ситуацию, Маликов терпеливо ждал своего часа.

Войдя в кабинет Ковского, Маликов не сводил с него глаз.

– Я не слышал, как ты постучал, – процедил Ковский.

Маликов кивнул:

– Потому что я не стучал.

Он огляделся, выдвинул стул и сел, не сводя с начальника бесстрастного взгляда.

Ковского захлестнула волна ярости, но грозное мерцание в зеленых глазах заставило его сдержаться. Стоит Маликову захотеть, и он, Ковский, умрет мгновенной и малоприятной смертью в опытных руках профессионала.

– У тебя есть возможность поправить свое положение, – проговорил Ковский, насмешливо улыбаясь. – Слушай внимательно.

И он рассказал Маликову все, что знал: о прибытии Шермана, о встрече с Дори, о кинопроекторе.

– А это должно тебя особенно заинтересовать: судя по всему, Дори сейчас беседует с Гирландом… С человеком, который всегда побеждал тебя, благодаря которому ты оказался не у дел. Я должен знать, что происходит. Принимай задание. Лабре, Дрина, Алекс и Макс уже работают над ним. Тебе надо выяснить, почему Дори возится с кинопроектором, зачем приехал Шерман, зачем понадобился Гирланд. Я требую немедленных действий. Ты слышишь меня?

Маликов встал.

– Глухота не входит в число моих многочисленных недостатков, – сказал он и, не глядя на Ковского, покинул комнату.

Глава вторая