Запах ненависти (СИ)

– Нет. Просто сказал, что они ненадолго, – я старалась что-то придумать, но в голову ничего не приходило.

С остальными было проще, они сразу подходили ко мне. Не повернуться бы случайно к оборотню спиной или боком. За это время крылья выросли так, что еле умещались под сарафаном.

– Но их следов нигде нет, – Крый нахмурился. – Ни волчьих, ни человеческих. Где стая, Илиана?

– Подойди, отсюда будет видно, – сказала я.

В голове стучала одна мысль: Крый отомстит мне за стаю, если останется жив. Это последний враг, и он должен разделить судьбу остальных.

– Мне нужно поговорить с Вэем, – говорил парень, подходя ко мне. – Почему они ушли в полнолуние? Мы ведь ещё не знаем, правду ли говорила легенда. Или ты солгала? – он осёкся и внимательно посмотрел на меня. – Илиана, что произошло? Где стая?

Крый не ждал от меня никакой опасности. Он подошёл совсем близко, мы смотрели друг другу в глаза.

– Да, я солгала, – слова давались с трудом. Трудно приговорить того, кто не собирается на тебя нападать. – Но сейчас ты всё узнаешь. Убить! – коротко приказала я.

Водяной змей молнией метнулся к парню. Крый даже не успел понять, как оказался в воде. Он отчаянно пытался вынырнуть, но подземные воды знали своё дело. Крый что-то кричал, делал мне какие-то знаки. Вода заливалась в его раскрытый рот.

Я отвернулась. Нельзя верить оборотням, нельзя жалеть врагов, нельзя прощать то, что сделали со мной эти шестеро. Я слишком многое прощала людям. Теперь так не будет.

Я ощутила, как дрожит под ногами земля, и резко обернулась. Тело Крыя лежало на дне, и вода окрашивалась в красный цвет: голова оборотня была раздроблена о камень. Тот самый, за который так отчаянно цеплялся Вэй. А от воды поднимался пар, он складывался в фигуру старухи, закутанной в плащ. Морщинистое лицо прорисовывалось всё ярче – высокий лоб, маленькие глазки, неожиданно изящный нос, тонкие губы. Длинные волосы старухи развевались на ветру, как настоящие.

Я в оцепенении смотрела, как с каждым мигом всё больше наполняется жизнью тело, сотканное из тумана. Опасности я не чувствовала. Кто бы ни была эта старуха, мне она не враг. Воздух тяжелел, словно наполнялся запахом дурмана.

– Так вот ты какая, – звучным голосом произнесла явившаяся из ручья. – Последняя вила этих краёв! Только ты могла вызволить меня.

– Кто ты? – спросила я.

– Лихо водяное.

Ещё день назад я бы перепугалась до полусмерти. Встреча с Лихом – к большим бедам. Но что-то в моей душе переродилось. Чем Лихо для меня может быть хуже людей? Тот, кто явился из воды, не причинит мне зла.

– Столько лет под землёй за шестью печатями, – старуха поморгала, щурясь от света звёзд. – Вилы закрыли – вила открыла… – она потёрла маленькие ручки и вышла из ручья, расправляя сухую серо-зелёную юбку.

– Вилы? – переспросила я. – Они здесь живут?

– Жизнью своей поплатились за те шесть печатей, глупые, – покачала головой Лихо. – Людям добро хотели сделать. Да того не ведали, что я одна их защитить могла. Не любит здешний народ тех, кто даром наделён. Слышала я, как одна за другой погибали вилы от стрел да ножей охотничьих… – старуха вздохнула. – Да и тебя, от вилы рождённую, люди не жалели. Сколько раз ты сама мне плакалась, сколько раз я тебе помощь предлагала. Это ведь я тебе из воды отвечала, – скупо улыбнулась Лихо, поймав мой непонимающий взгляд.

– Шесть печатей… Что это?

– Каждая из вил свою печать наложила, воду заговорила, чтобы не выпустить меня на землю. И снять печати только вила настоящая могла. И только принеся воде шесть жертв. Что делать-то думаешь, Илиана?

– Не знаю, – я задумчиво смотрела на ручей. – Думала пока здесь остаться, но… Если тех вил погубили, значит, доберутся и до меня.

– Не доберутся, – старуха улыбнулась нехорошей, опасной улыбкой. – Не до того им будет. Лихо Водяное на волю вышло! – ликующе воскликнула она. – Ручей по лесу разолью, как встарь. Среди людей скоро слава пойдёт, дурная, – Лихо улыбнулась и подмигнула мне. – Ни в жизнь никто вилу тронуть не посмеет. Ух, изголодалась же я там, под землёй!

– В доме мясо есть жареное, овощей немного, – сказала я.

– Я, девочка, другой пищей питаюсь, – захихикала Лихо. – Ты мне позволишь ненадолго ручей в селение направить? К утру вернусь с водою вместе. И будет потом всякая вода обходить людей стороной, как ты и сказала.

– Направь. Только возвращайся поскорее.

Я уже понимала, какая пища нужна Лиху. Страдания людские. Только теперь меня не касается, что происходит в селении.

Старуха шагнула в ручей, присела и исчезла, словно растворилась в нём. Вода подтолкнула тело Крыя и медленно, понемногу разгоняясь, поволокла прочь.

Эпилог

Не ветер воет в лесу – голосит как раненый зверь Ирха над телом любимого. Разлился по лесу ручей, как никогда не разливался, принёс её Крыя и к ногам ведьмы швырнул.