Запах позора (СИ)

Омега опустил глаза, о чем-то размышляя, затем вдруг выдавил из себя что-то похожее на улыбку.

- А если ты вдруг узнаешь, например, что я не шлюха? Ну вдруг ты сейчас был у меня первый? Что ты будешь делать?

Жуткий вопрос. Я сглатываю, даже не желая представлять себе такую перспективу.

- Если так… - Я покачал головой и задумчиво произнес. - Наверно, убью себя.

- То есть изнасилование шлюхи и изнасилование девственника - это не одинаковое по тяжести преступление?

- Одинаковое. Но если бы ты был девственником, то это бы значило, что я сломал тебе жизнь. А если ты шлюха, то вряд ли я тебя чем-то удивил сейчас.

Хреновая у меня логика, конечно. Лейто кивает, крайне задумчиво, затем снова на меня смотрит.

- А как ты представляешь наше совместное будущее?

- Мы будем жить вместе, поженимся, детей заведем… Ну не знаю, как там люди делают?

- Ну, люди обычно не насилуют друг друга. Если мы о людях. А, кстати. Я же изменять тебе буду. Не боишься? Или будешь избивать каждый раз? - Мальчишка зол и пытается меня провоцировать. Но мне уже плевать на всех его партнеров, бывших, настоящих и будущих. Я мотаю головой, но он продолжает. - Я хочу узнать, как будет проходить наша совместная жизнь.

- Я не буду тебя избивать. И больше насиловать не буду. Лейто. - Я беру его ладонь в свои руки. - Я либо с тобой дальше, либо в полицию, либо с моста. Я чмо, но я такой. Выбери сам для меня направление.

- Но если я не хочу быть с тобой, но при этом не хочу и твоей смерти? - Омега смотрит на меня и пытается улыбаться, только выходит жуткий оскал.

- А как же ты каждый день будешь видеться со мной на учебе?

- А я не буду.

- Что?

Лейто закусил губу, и я понял, что он сболтнул что-то лишнее.

- Ты куда собрался? - Я смотрел в его лицо, продолжая сжимать в ладонях его левую руку, но вдруг почувствовал как мои пальцы коснулись чего-то скользкого. Не успев даже сообразить, я дернул рукав рубашки и обнажил его запястье. Так и есть. Оно было все обклеено пластырем телесного цвета. Полос было несколько, они поднимались вверх к локтю. Я стоял как вкопанный.

- Что? Моя любовь к тебе. И твои шуточки о моем запахе. - Лейто не убирал руку, позволяя мне любоваться на его залепленые раны. - Я каждый раз начинал, но боялся и останавливался. Вчера я был уверен, что это сделаю… И снова не смог довести дело до конца. Я решил, что дам себе последний шанс. Я подошел и признался тебе в любви. Но разве тебе нужна любовь шалавы? Это не то что любовь девственника, да, Дамиан?

Я стоял молча, понурив голову. Мне нечего было ответить Лейто. То, что он меня прощать не собирался, это было полбеды, а вот то, что он пойдет домой и вздернется, чтоб наверняка, вот это надо было предотвратить любой ценой.

Ситуация осложнялась тем, что я не знал, что ему сказать. Не существовало ни одного слова извинения, которые могли бы исправить все это. Да и нужно ли омеге мое раскаяние? Вот только предложить мне больше нечего.

Я посмотрел на его осунувшееся, мрачное лицо и сделал то, что в жизни не делал ни перед кем и никогда. И думал, что не сделаю. Я опустился на колени.

Вся моя сущность протестовала, моя гордость, мой дурной жесткий характер. Мне казалось, что пол пылает, и я вместе с ним. Я сгорал от стыда. И трясся от страха, что мое унижение напрасно. Лейто с расширенными от удивления глазами смотрел на меня сверху вниз, а я чувствовал, как от волнения и ужаса к горлу подкатывает тошнота.

- Будь моим…

Я не договорил. Мир вокруг меня погрузился во тьму, чья-то холодная рука сдавила сердце. Я и сам не понял как рухнул.

Я рвал на себе ворот свитера, изгибаясь и пытаясь вдохнуть. О боже… Как давно со мной этого не было. Почему сейчас?

- Дамиан! Тебе надо врача!

Спокойно, спокойно… Вдох.

- Не надо.

Приступ не смертельный, и доктора здесь нафиг не нужны.

- Таблетки в сумке. Желтые.

Я удивительно запаслив. Однажды, в шестнадцать лет я едва не умер от этого. А теперь я всегда держу рядом с собой лекарство. Но я от души надеялся, что мне не придется его принимать.

Лейто пихает мне в рот пару таблеток. Глотаю. Только бы не додумался звонить в скорую. Уж лучше я так умру.

Мир потихоньку становится на свои места.

Омега, перепуганный до полусмерти, сидит надо мной, прижав руки к лицу, и я вдруг понимаю одну простую истину: Лейто огромный молодец. Он живучий. И нет, он не покончит с собой, не умрет от сердечного приступа, не упадет пьяный под колеса автомобиля, да и просто из-за уехавшей крыши не напорится на нож какой-нибудь шпаны. Он живет с этим уродливым запахом и до сих пор не вздернулся! Да и не важно, сколько народа он перетрахал. Он поразительно живуч. А я вот нет. И это простое, но такое неудобное открытие давит на меня бетонной плитой.

- Что с тобой, Дамиан? Сердце?

- Угу. Сперва твое признание в любви, потом насиловать тебя пришлось, потом эти следы неудавшегося суицида… - Я говорил тихо и совершенно не шевелился, боясь спровоцировать новый приступ. - Вставать на колени оказалось лишним. Слишком много удовольствия за один вечер.

- Как мне тебе помочь?

- Скажи, что мы будем вместе, мне это определенно поможет.