Запахи моих воспоминаний

В четверг был день посещений, приходили бездетные пары и праздные группы благотворителей и волонтеров, милосердные и улыбающиеся. Кто знает, когда они возвращались в свои красивые дома, кто знает, вспоминали ли они о своем визите в приют, возможно, они говорили об этом на каких-нибудь приемах, так, между делом! Чтобы показать, какие они благодетели… благодетели, приносящие поношенную одежду и старые игрушки, иногда даже грязные. Это было ужасно, я осознавала, что я отличалась от других детей, я была умной, крайне взрослой и очень красивой… Все понимали это, я была первой, на кого обращали внимание, ко мне подходили, гладили, улыбались и хвалили, потом они удалялись и когда уже уходили, даже не прощались со мной, иногда до меня доносилось: «какая красивая девочка… странная», «какая красивая девочка… красивая… но от нее веет злом».

Злая — это слово закрепилось за мной на всю жизнь, как будто бы мне ввели его в кровь… я не хотела… но так получилось. Монашки, другие дети только способствовали этому, они испытывали ко мне необъяснимый страх, у меня всегда были самые красивые платья, куклы, игрушки, но я никогда не могла понять, почему мой взгляд приводили их в ужас.

Мне не нужны были секундные ласки и сострадательные взгляды, я хотела иметь семью, из тех, что приходили в приют, но нет, только восхищенные комплименты, а выбирали они других детей, некрасивых. Клянусь: я ничего такого не делала, я никогда никого не ударила, никаких оскорблений и капризов. Так почему же никто никогда не интересовался мной? Я пробыла в приюте до восемнадцати лет, занимаясь уборкой и кухней. Наверное, я могла бы и остаться, но добрые монашки очень постарались, чтобы я больше не крутилась у них под ногами, они устроили меня в зажиточную семью горничной.

Став взрослой, я отчетливо осознала путем самоанализа, насколько я была коварна… да, я была коварная, злая и опасная. Отчего так произошло? Этого я так никогда и не смогла понять, но потребность делать плохо другим всегда присутствовала в моем сознании, как у наркомана, нуждающегося в очередной дозе. Я сидела на этой «игле» злодейства, каждый раз опрокидывая очередную порцию на окружающих, кто бы они ни были. В тот день отъезда — ни праздника, ни «до свидания». Я уехала словно уличный пес, со своими скудными пожитками, среди которых носочек для новорожденного с вышитым именем «Реджина».