Запасный выход

– Добро. И, вот еще, сделайте себе разрешение на ношение оружия. Как только будет готово – сообщите. Вообще-то, его применение нежелательно, но случаи, как говорится, бывают разные. В том числе и исключительные.

Дождавшись молчаливого кивка со стороны теперь уже снова действующего контрразведчика, я свернул разговор.

– Ну, тогда жду звонка.

Пожав на прощание друг другу руки, мы разошлись. Не знаю как старый контрразведчик, а я остался удовлетворен разговором. Обычно в людях я разбираюсь хорошо, на интуитивном уровне, а он мне понравился. Правда, некий "экзамен" ему все равно пройти необходимо: не растерял ли товарищ майор свою квалификацию. И связи, которые в нашей стране зачастую значат больше, чем непосредственно умения. Именно поэтому я даже не намекнул, что знаю о биографии и судьбе трех уже почти бывших военных несколько больше, чем сообщил ему. Посмотрим, что он "накопает" самостоятельно.

Заскочив в "лумумбарий", находящийся как раз рядом с местом встречи, я отправился в Подмосковье, на аэродром Мячково. Именно там, недалеко от новорязанского шоссе, мы и договорились встретиться с продавцом летающей лодки, то есть гидросамолета. Как оказалось, это место расположения сразу двух аэроклубов. Есть возможность и летать и "парковать" своего стеклопластикового "пегаса". Вообще, только за МКАДом, как оказывается, для авиалюбителей и есть "жизнь на Марсе". Инфузории ведь тоже, можно сказать, "живут".

В отличие от стран Европы и Америки, в России частная авиация приживается тяжело и только местами, сыпью, как от ветрянки. Что, учитывая наши расстояния, было бы более чем странно. Но, слишком уж много всяческих ограничений накладывает наше законодательство на этот вид отдыха и транспорта. Так что подниматься в небо чаще всего можно только в строго оговоренных и четко очерченных местах. Затаенную где-то в глубине души мысль о перегоне "Пеликана" своим ходом, после ознакомления с существующим положением вещей, пришлось отбросить, как трудновыполнимую. Для этого потребуется преодолеть столько бюрократических препон, что автомобильным транспортом будет действительно и дешевле и быстрее.

Аэродром меня, честно говоря, не впечатлил. Старая, еще советских времен, растрескавшаяся взлетно-посадочная полоса, несколько сиротливо стоящих на стоянке представителей так и не родившегося толком в России семейства легкой авиации. Отечественный производитель, как мне показалось, был представлен в этот момент в единственном экземпляре – искомым четырехместным "Пеликаном". Да, суша явно не его стихия. Вся конфигурация гидросамолета говорила о том, что его родная среда – водная. Гладкий, можно сказать зализанный, по катерному устремляющийся вверх нос, изогнутый корпус, полностью закрытая от брызг кабина, узкие белые поплавки на крыльях, высоко задранные двигатели и маленькие колеса, неестественно смотрящиеся на лодке. А в целом, внешний вид действительно чем-то напоминал пеликана, с его своеобразной формы клювом. Хозяин этого летательного аппарата, встретивший меня на КПП аэродрома, явно наблюдал – какое впечатление на меня произведет его "аппарат". И, как мамаша, ожидал от меня похвалы "отпрыску". Что ж, разочаровывать его я не стал. Да и не больно-то и хотелось, самолет действительно был хорош.

– Красавец. Не жалко продавать-то?

– Да какое там не жалко, – с досадой дернул плечом владелец, представившийся при телефонном разговоре Андреем Шевелевым.

– И трех лет не прослужила машина. Да только за это время в воздух поднималась от силы два три десятка раз, больше стояла. Покупал – думал летать буду. И на рыбалку и просто для души. Пока в Германии работал – насмотрелся, как люди пользуются. Надо – взлетел, надо – сел. Никаких тебе проблем и бюрократии. Думал – вернусь, тоже себе куплю, благо зарабатывал прилично, скопилась нужная сумма. Забыл там, в "европах", что такое российские законы. Как понял, сначала надеялся, что хоть что-то изменится, но все становится только хуже. А отдавать за стоянку каждый год месячную зарплату и при этом не летать – дорого.

Пока он жаловался на судьбу, мы подошли к самолету. Проведя кончиками пальцев по его белоснежной поверхности, я прямо-таки почувствовал, как ему тут одиноко. Немного нагретый проглянувшим, наконец, из-за туч солнцем, "Пеликан" и вправду казался живым существом.

– Взлететь можем?

– Да, как и договаривались, я получил разрешение на полет в пилотажную зону. У нас есть полчаса, устраивает?

– Вполне.

Забравшись на пассажирское сидение, я с интересом покрутил головой. Два места спереди, одно из них пилотское, два – сзади. Там немного тесновато, но может быть это только так кажется. А вот приборов оказалось заметно больше, чем мне представлялось. Точнее, вживую их казалось больше, чем видел на фотографии. М-да, все-таки самолет – это не машина. И управлять им заметно сложнее. Последнюю фразу я произнес вслух, заставив Андрея, явно готовящегося к запуску двигателей, отвлечься и вступиться за своего воздушно-, земно- водного друга.