Запечатленный труд (Том 1)

В начале 1910 года по инициативе Фигнер был организован Парижский комитет помощи политкаторжанам. Комитет ставил своей целью привлечь общественное мнение Запада в защиту политических заключенных в России и одновременно оказать им материальную помощь. Комитет проводил работу во многих европейских странах: во Франции, Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии. Денежные взносы поступали из Гамбурга и Бухареста, из Неаполя и Чикаго.

Вера Николаевна написала в это время брошюру "Русские тюрьмы", которая неоднократно переиздавалась на нескольких языках. Разумеется, все доходы от продажи также шли в пользу политкаторжан.

Несомненно, известия о заграничной деятельности Фигнер быстро дошли до царского правительства. В 1911 году в официозе "Россия" появилась статья "Революционные басни" против брошюры Фигнер. Российские власти стали мешать передаче денег заключенным. Связи обрывались. Фигнер с горечью писала: "Я находила удовлетворение в заботах о неизвестных мне товарищах по революции, но правительство вырывало у меня из рук это дело" **.

______________

** Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. III, стр. 393.

Но поиски своего места в жизни не могли не дать плодов. Вера Фигнер приступает к тому, что считает своим революционным долгом. Начинает писать знаменитые воспоминания - единственное, что не могли у нее отнять ни время, ни враги. В предисловии к первому изданию воспоминаний В. Н. Фигнер писала:

"В безрадостные дни бездействия меня утешала мысль, что есть общественное дело для меня - издание книги, которая запечатлела бы опыт той полосы революцион-{30}ного движения, в которой я принимала личное участие" ***.

______________

*** См. настоящее издание, т. I, стр. 40.

В разгар работы вспыхнула первая мировая война. Вера Николаевна рвалась на родину. Большую часть рукописей оставила в Швейцарии, справедливо предполагая особый интерес к ним царских властей.

На границе ее арестовали и после долгого и тщательного обыска под охраной отправили в Петербург, в департамент полиции, где припомнили все: и связи с эсерами, и деятельность в пользу политзаключенных. В итоге Фигнер отпустили, но под негласный надзор полиции и с запрещением жить в столичных и университетских городах. Проездом (и самовольно) Вера Николаевна остановилась в Москве. Здесь в присутствии десяти крупнейших литераторов того времени - В. Брюсова, А. Толстого, И. Бунина, В. Вересаева и других она прочла несколько глав своих воспоминаний. Слушатели были потрясены.

В 1916 году Фигнер впервые встретилась публично с русской молодежью. Это случилось в Харькове, куда она приехала на лекции шлиссельбургского товарища Н. А. Морозова. На первой же лекции, куда Вера Николаевна пришла инкогнито, публика узнала ее и устроила восторженные овации. Дело могло кончиться высылкой из Харькова. Но тут пришло разрешение жить в Петрограде.

Шел 1917 год. Февральская революция, и наконец Великая Октябрьская.

Один из очевидцев описывает большое торжественное собрание в Мариинском театре 7 апреля 1917 года: "...интерес всего зала сосредоточен на большой императорской ложе, против сцены... В ней сидят человек тридцать: старые мужчины, несколько старых дам, лица серьезные, худые, странно выразительные, незабываемые, удивленно озирающие публику. Это герои и героини терроризма... Тут: Морозов, Лопатин, Вера Фигнер, Вера Засулич и пр. ...

Шепот симпатии и какого-то благоговения проносится по залу: какая-то безмолвная овация. {31}

Это Вера Фигнер появилась на сцене, на месте дирижера оркестра. Очень простая, с гладко причесанными седыми волосами, одетая в черное шерстяное платье, с белой косынкой ... она поминает бесчисленную армию всех тех, кто безвестно пожертвовал жизнью для настоящего торжества революции, кто анонимно погиб в государственных тюрьмах и на каторге в Сибири" **.

______________

** Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. V, стр. 477-478.

В 1917 году Вере Николаевне Фигнер исполнилось 65 лет. Из них более 30 лет она фактически была оторвана от активной политической деятельности на родине: сначала непроницаемыми стенами Шлиссельбургской крепости, потом ссылкой, полицейским надзором, эмиграцией и снова полицейским надзором. Только Февральская революция сняла с нее полицейские "запреты".

Вернувшись в Петроград в бурные дни 1917 года, В. Н. Фигнер не смогла правильно оценить характер происходивших событий и понять значение борьбы большевиков во главе с В. И. Лениным за массы, за власть Советов, за переход от буржуазно-демократического этапа революции к социалистическому. Она не могла и остаться равнодушной, болезненно переживала происходившие события.

Вспоминая об этом периоде, Вера Фигнер писала: "Переворот 25 октября ст. ст., которым началась наша социальная революция, был для меня великим потрясением. Я не была подготовлена к нему. Читать в 19-20 лет историю борьбы революционных партий во время Великой французской революции... - это одно, а лично переживать у себя, в своей революционной среде - другое" ***.

______________