Запятая Судьбы

— Можете считать, что вы и так к нему относитесь. — Птаха попыталась задать очередной вопрос, но Светлов оборвал её коротким жестом: — С вашего позволения, мы побеседуем об этом позже. Поверьте, рано или поздно вы сможете удовлетворить ваше любопытство в полной мере. Пока что рекомендую вам обратиться к нашим Архивам. Там достаточно информации по интересующему вас вопросу. Теперь прошу меня простить, сегодня прибывает специалист из Лос-Анджелеса, и мне нужно провести необходимые приготовления к его визиту.

— Из Лос-Анджелеса? — Птаха кинула взгляд на часы. — Он что, ночью прилетит?

— Именно. Посему позвольте откланяться. После того как получите приказ о вашем назначении и когда вернётся Палач, прошу вас явиться к нему за дальнейшими инструкциями.

Светлов изысканно поклонился и вышел. Птаха снова тряхнула головой и вытащила из пачки сигарету.

— Значит, «Четвёрка» не просто существует, но я на неё работаю, сама того не зная, — пробормотала девушка. — А теперь мне ещё предстоит «разрабатывать» Хизова. Хитёр наш спец по общественности, хитёр. И сволочь невероятная, чего уж греха таить, — так ткнуть меня носом в моё же прошлое. «Контроль над эмоциями приходит с опытом», — передразнила она Светлова. — С другой стороны, я знала, на что подписывалась. Будем работать.

* * *

2012 год. Июль. Германия.

Мюнхенского аэропорта Палач достиг на борту служебного самолёта Агентства, официально оформленного на частное имя. Быстрее было бы только порталом, но магические средства передвижения в «Альтаире» старались использовать как можно реже. Нарушения структуры мировой энергетики, неизбежные в случаях перемещений на большие расстояния, влекли за собой не слишком приятные последствия в виде прорывов Рубежа. С другой стороны, повод был достаточно срочный, чтобы задействовать вполне материальные ресурсы организации, в данном случае — воздушный транспорт.

Некоторое время перед посадкой посланник Агентства уделил выбору гардероба: являться перед Намом, только что очнувшимся от многолетней комы, в образе чиновника в строгом костюме показалось Палачу не слишком удачной затеей. С другой стороны, выбор был невелик. Разумеется, на подобных самолётах держали несколько наборов одежды, подчас срочно необходимой представителям отдела бархатного вмешательства. Но с костюмерным этажом Агентства этот запас было не сравнить. В конце концов Палач остановился на нейтрально-радостном наборе из сандалий, шортов и легкомысленной футболки с надписью «From Syberia with love». Благо, баварское лето в этом году решило побаловать степенных потомков германских племён исключительным теплом.

«В конце концов, сойду в клинике за очередного „безумного русского“. Сколько их там уже перебывало из нашего старшего оперативного состава. А Наму, думаю, будет приятно получить забавный привет с родины вместо похоронного пиджака».

Возле запасной взлётно-посадочной полосы, где приземлился самолёт, принадлежащий, согласно документам, герру Шарфрихтеру, упомянутого «герра» ждал автомобиль едва ли не самой популярной в мире немецкой марки. Глава отдела с поклоном принял ключи от оперативника местного филиала и с явным удовольствием уселся за руль. Дожив до конца двадцатого века, Палач к собственному удивлению открыл в себе новую страсть к скорости и мощным машинам. Александр Евгениевич по-дружески пошутил на это, что «русская тройка» не устраивала своими возможностями последнего представителя древнего народа с берегов Евфрата. Действительно урождённый шумер, Палач всерьёз согласился с ним тогда. Мягкий рокот двигателя на несколько сотен лошадиных сил, ровная, летящая под колёса дорога и невероятная для столь древнего существа скорость перемещения навсегда покорили его. И думалось Палачу в комфортном салоне автомобиля не в пример лучше, чем где-либо ещё.

В данном случае на размышления отводилось едва ли не четыре часа немецкой автострады, а подумать было о чём.