Запятнанная (СИ)

К вечеру им не удалось продвинуться ни на йоту. Сам медальон и прикрепленная к нему цепочка были выполнены из обычного, на первый взгляд, серебра, однако ни боевые заклятия, ни острые охотничьи ножи, ни разных размеров камни - словом, абсолютно ничего не могло оставить на них хотя бы самую маленькую царапинку. Азарт и боевой дух медленно, но верно сменялись усталостью и осознанием полной и беспросветной безысходности.

За ужином грянул очередной конфликт.

Крики мальчишек в масштабах их скромного жилища казались Гермионе невыносимо оглушительными.

Отчаянно хотелось забиться куда-то в угол и зарыдать навзрыд.

Чашу терпения переполнила та самая кружка Уизли, которую сейчас Поттер превратил в месиво из разноцветных осколков.

Брошенный на стол кулон стал последним, до чего дотронулся Рональд прежде чем схватить свою куртку и выскочить в ночной туманный лес.

Он не вернулся ни через полчаса, ни через час.

Их компанию все больше разбивало на части.

***

Тот же день. Поместье Малфоев.

Понять, какое сейчас время суток, для Катрин представлялось едва ли возможным. От неизменного тусклого искусственного освещения уставали глаза, душный воздух с запахом плесени проникал глубоко в легкие, а вековая пыль, то и дело вылетающая из заменявшего одеяло платка щекотала нос и заставляла чихать. Из коридора и соседних камер не доносилось ни звука - с одинаковым успехом можно было задремать на полчаса или же проспать целые сутки и даже этого не осознать.

Веланесс чувствовала себя разбитой. Переживания за друзей и Драко мучали ее, разыгравшееся воображение рисовало перед глазами ужасные картины - а вдруг их все-таки поймали? Что Волан-де-Морт сделает с Гарри? А с полукровкой-Грейнджер? Что будет с Драко, когда он оправится? В мыслях словно заезженная пластинка беспрестанно крутились одни и те же воспоминания, которые накануне вечером ей показал Северус. Младший Малфой выглядел, мягко говоря, не важно, а сидящая возле него Нарцисса, кажется, даже плакала. Вроде бы.

Кажется.

Приняв более или менее сидячее положение, девушка сглотнула и поморщилась, жажда и растущий голод изводили ее, скручиваясь в районе желудка пульсирующим узлом и с громкими возгласами требуя немедленного завтрака. Чувствуя себя совершенно опустошенной и обессиленной, магичка сползла по стене обратно на пол, повернувшись на бок и подложив под щеку свою руку. Сон не шел, и некоторое время Катрин просто лежала, прокручивая в голове события минувшего дня.

Надо же было так попасться!

Как последняя дура!

Она пошевелилась и что-то легкое упало на пол рядом с ней, тихо звякнув, оно откатилось.

Брошь.

Та самая, странно, что Пожиратели не заставили ее снять.

Взгляд тронутых гетерохромией глаз задержался на драгоценном камне, сейчас бледно светящемся грязно-желтым цветом. Сверкающие частички внутри украшения сейчас медленно переливались в такт неспешному сердцебиению раненному парню.

Не раненному. Избитому. Собственным отцом искалеченному, еще и не в первый раз.

- Катарина Грин-де-Вальд! - стук в дверь и незнакомый голос.

Подскочив и успев спрятать брошку в кармане кофты девушка схватилась за ближайший выступающий угол, силясь остановить тошнотворное головокружение. Незваный гость уходить явно не собирался:

- Катари…

- Нет здесь такой, - злобно огрызнулась француженка, совладав со слабостью и все усиливающейся жаждой, - Кто вы и чего вам надо?

В коридоре послышалась возня. Кто-то открывал замки, которые недавно Люциус Малфой так кропотливо и бережно зачаровывал, наверняка искренне желая, чтобы она издохла в этой темнице и больше никогда не мешала ему воспитывать сына как бесчувственного садиста. Мысли о жестокости блондина отзывались внутри гриффиндорки внезапно вспыхивающими приступами неконтролируемой ярости.

Однако, на них не было времени.

- Мисс Грин-де-Вальд, - в приоткрывшуюся щель было видно несимметричное лицо слуги, очень смутно имевшее хоть что-то общее с действительно человеческими чертами. Блеснул заостренный конец вытянутой вперед волшебной палочки, - Повернитесь спиной и не пытайтесь сбежать. Мне велено доставить вас наверх, в случае непослушания - убить без промедления.

Какое гостеприимство.

Не сказав ни слова, Веланесс отошла от двери и развернулась лицом к стене напротив. Антропоморфное создание вошло, нелепо передвигая слишком длинные и тонкие ноги и освещая камеру темницы голубым светом «люмуса». Голова слуги покачивалась в такт его движением, а прикрепленная к поясу связка ключей звенела, добавляя сходства с придворным шутом или с клоуном из коробки-сюрприза. Правда, шутам обычно не доверяют эскортировать заключенных. А клоунам не говорят убивать тех, кто, вообще-то, мог оказаться весьма полезным.

Каким образом - Веланесс пока не знала. Но ведь по какой-то причине Люциус оставил ее в живых.