Записка с того света

Гримма перекосило, но он сдержанно сказал:

– Входите уж, Лемке. Вы все равно почти тут. По крайней мере, одна из ваших частей тела.

Лемке вошел. Под мышкой у него была черная папка, которую Гримм в настоящий момент ненавидел больше всего на свете. Лемке аккуратно раскрыл ее и сказал:

– Вот здесь новое донесение. На кладбище обнаружен мертвый бомж.

– При нем было удостоверение, где написано, что он бомж? – съязвил инспектор.

– Безусловно, нет, господин инспектор. Но вы же знаете, как они выглядят.

– Да уж знаю, знаю, – пробормотал инспектор и добавил: – Они десятками умирают на улицах Франкфурта.

Лемке положил перед ним листок бумаги с описанием обнаруженного тела. Гримм пробежался по тексту и спросил:

– Кто обнаружил тело?

– Граждане, пришедшие на кладбище. Они и вызвали полицию.

– Родственники, конечно, не установлены.

– Пока нет, – вздохнул Лемке, а Гримм подумал, что если родственники даже и есть, то найти их очень сложно. Он вопросительно взглянул на дежурного:

– Так в чем, собственно, дело, Лемке? Обычный бомж, обычная история. У нас существуют стандартные инструкции на этот счет. Тело в морг. Выждать положенный срок и похоронить в соответствии с правилами, предусмотренными для лиц такой категории.

– Здесь не все так однозначно, господин инспектор.

– Что еще? – спросил Гримм.

– Парни, которые прибыли по вызову, сделали первичный осмотр тела и кое-что заметили…

– Что вы тянете, Лемке? – не выдержал Гримм, уже предчувствующий недоброе.

– Они обнаружили на шее бомжа странные пятна…

– Ну и!.. – воскликнул инспектор Гримм. Он был близок к тому, чтобы разорвать медлительного Лемке.

– Тело отправили на экспертизу, – сказал Лемке, не замечая гнева старшего начальника.

– И уже есть результаты? – спросил Гримм, вытирая салфеткой вспотевшую багровую шею.

– Да.

– Какие? Почему из вас приходится все вытягивать?

– Экспертиза показала, что бомж задушен, господин инспектор.

– Этого еще не хватало! – инспектор Гримм даже приподнялся со своего стула. При этом он зацепил лист со списком гостей, и тот спланировал на пол.

Лемке подскочил, поднял лист бумаги и протянул инспектору. Гримм медленно опустился на стул:

– Это уже точно?

– Точнее не бывает.

Вот он, удар судьбы. Вот они, радостные приготовления к прощальному ужину. Вот они, планы о походах на вохенмаркт. Гримм встал, заходил вокруг стола, заложив руки за спину. Таким образом он пытался вернуть спокойствие. Потом снова опустился на стул:

– Ну что ж, Лемке, нам не привыкать. Будем возбуждать дело. Все как всегда, – сказал Гримм, обращаясь не столько к дежурному, сколько к себе самому. – Вот только кому поручить это дело?

Внезапно он вспомнил о молодом стажере, недавно присланном в его подразделение. Он совсем забыл о нем, хотя в соответствии с инструкциями должен был курировать стажера. Он взглянул на Лемке:

– А что этот новый стажер? Его фамилия, по-моему, Юнглинг?

– Так точно, господин инспектор. Юнглинг.

– Как интересно, Лемке. Фамилия точно соответствует его нынешнему статусу[3].

Дежурный позволил себе улыбнуться. Гримм снова встал со стула и протянул Лемке папку.

– Ну вот и разыщите этого Юнглинга. Передайте ему это дело. Скажите, что это мое решение. А я подключусь к следствию, когда появится для этого время.

Когда дверь за Лемке закрылась, инспектор Гримм тяжело опустился на стул, прикурил сигарету (хотя доктора не рекомендовали ему курить) и выпустил плотное кольцо дыма.

19

Как только они поженились, Дитмар сразу переехал в дом Жаклин. Для нее переезд мужчины в дом женщины не очень сочетался со статусом уверенного в себе представителя сильного пола, но ее голова кружилась от новой любви, с которой она связывала и начало новой жизни. Ее новый избранник куда-то уходил по утрам и возвращался вечером выжатый как лимон. Она относила это на счет интенсивной умственной деятельности математика. Потом он принимал душ, после чего сразу свежел; а когда он дополнительно сдабривал эту свежесть дорогой парфюмерией и, подойдя к ней сзади, неожиданно заключал в свои объятия, она сразу забывала о своих сомнениях. Возле нее снова был тот Дитмар, который много вечеров подряд кружил ее в танце в дорогих ресторанах. Она снова начинала думать, что сделала правильный выбор.

В рестораны, правда, они стали ходить реже. Дитмар говорил о неких финансовых затруднениях. Иногда даже просил ее добавить немного денег, когда рассчитывался с кельнером. Однажды он откровенно попросил у нее в долг, сославшись на его личные долги, которые не могут ждать. Она дала. Это повторилось еще несколько раз. Жаклин начала задумываться, правильно ли она поступила, выйдя за Дитмара замуж, но, оказавшись поздно вечером в одной с ним постели, снова гнала от себя тягостные мысли. В конце концов, она получила в свои пятьдесят не так уж мало. Не каждой так повезло заполучить красавца мужа.