Записки

При "освобождении" Голландии был изгнан последний штатгальтер Соединенных Провинций из древнего Оранского дома, сыгравшего в XVI в. столь важную роль при утверждении независимости и государственности Нидерландов[81]. Изгнавшая его "партия патриотов", при содействии которых Нидерланды превратились в беспомощного сателлита республиканской Франции, скоро утратила свое влияние, энтузиазм получивших свободы "народных масс" также исчез. Причин тому было предостаточно. Голландия — страна "буржуазная", поэтому можно считать, что экономическое положение в большей степени определяет настроения жителей, нежели идеология. До вторжения французской армии знаменитого генерала Пишегрю[82], принесшей "на штыках" вожделенные "свободу, равенство и братство", Голландия была процветающей страной с богатыми колониями в Ост-Индии и в Индии, в Африке, в Центральной Америке, с крупными, влиятельными во всей Европе банковскими домами. Ее собственная торговля необходимыми для всей континентальной Европы товарами дополнялась весьма выгодным посредничеством в торговле других государств, в частности, США. Голландия была торговой соперницей Англии не меньшей, чем Франция, но ряд обстоятельств (в частности, самое упорное противостояние Англии и Франции), смягчал антагонизм англо-голландских отношений, а иногда государства-соперники даже становились союзниками. С приходом "освободителей" все благополучие голландцев рухнуло. Только за труды "по освобождению" Голландия выплатила революционной Франции 100 млн. гульденов, а еще 80 млн. гульденов ей стоило содержание оккупационной армии, снабжение ее всем, вплоть до обмундирования. Колониальное могущество Голландии рухнуло. Сначала "освободительница" Франция "помогала" ей эксплуатировать ее же колонии, а затем "владычица морей" Британия наложила свою тяжкую длань почти на все заморские владения союзной Франции Батавской республики. Цейлон и Голландская Ост-Индия (современная Индонезия), Капская земля в Африке (современная территория ЮАР) — это только самые крупные владения маленькой Голландии, которые с аппетитом поглотила Англия. Остатки колониального богатства Нидерландов присвоила все та же "освободительница", революционная Франция, конечно, не впрямую, не формально, а в реальном потреблении колониальных ресурсов. Война с Англией практически уничтожила морскую торговлю. Соответственно, произошло ухудшение положения в самой Батавской республике. Значительно упал уровень жизни недавно зажиточного населения, промышленность, судостроение и транспорт пришли в упадок. С установлением во Франции империи произошли некоторые изменения и у "батавцев". Они стали снова "голландцами", но это возвращение исконного имени не улучшило их положения. Еще до Тильзитского мира (1807 г.) Наполеон всерьез занялся переоборудованием Европы и приспособлением ее государств под "филиалы" своей империи с устройством-назначением своих родственников на должности королей и герцогов. Зять императора французов, лихой кавалерист маршал Мюрат, получил назначение королем в Неаполь, брат императора Жером был произведен в короли Вестфалии, другой наполеонов брат, Жозеф, был переведен из Неаполя и навязан в короли Испании, где на долгие шесть лет установилось непрерывное кровопролитие. В Италии Наполеон стал королем сам, а вице-королем был определен его пасынок, сын казненного якобинцами королевского генерала Эжен Богарне, которого стали на "вице-королевский манер" именовать Евгением. В 1806 г. Голландию почтили тем, что одновременно с возвращением наименования возвысили не в княжество или в герцогство, а в королевство, и назначили в короли Луи Бонапарта[83], еще одного брата императора. С его "правлением" совпало начало континентальной блокады, совершенно безумной затеи Наполеона, восстановившей против него и против Франции население всей Европы, а в особенности приморских государств. Французские войска и французские таможенники терроризировали все побережье оккупированной Европы от Франции до Пруссии преследованием контрабандного английского товара, взятками и вымогательством. Желая задушить английскую торговлю, Наполеон душил всю Европу. С голландского побережья начинались главные пути проникновения в глубь континента контрабандных товаров, и борьба с контрабандой была фактически борьбой с ее, Голландии, населением. Людовик Бонапарт был человеком здравого ума и твердил своему гениальному брату, что условия континентальной блокады для его страны неприемлемы, что страна уже основательно разорена и разоряется блокадой далее, наконец, потребовал для Голландии особый экономический статус. На это Наполеон не мог пойти, ибо тогда его "система" разваливалась, а менять в ней что-либо он не хотел, ибо предпочитал упорствовать в своих ошибках и просчетах. В условиях, когда устанавливался культ императора, когда во Франции был введен "день Святого Наполеона", совпадавший с днем рождения императора, когда его, Наполеона, воле подчинялась почти вся Европа, признать континентальную блокаду ошибкой для него было невозможно. В 1810 г. Луи Бонапарт эмигрировал за океан, в Соединенные Штаты, а с его "королевством" произошла очередная метаморфоза. Императорским декретом вся Голландия была объявлена "наносом французских рек", недолгое "королевство" упразднено, а его территория включена в состав Французской империи на правах генерал-губернаторства с административным делением на департаменты. Администрация была "наверху", в основном, французская, в низших звеньях — "свои", из местных коллаборационистов. Сие деяние Наполеона свидетельствует, насколько им был утрачен здравый смысл. Император становился опасен для собственного существования: испанская война, континентальная блокада, уничтожение Нидерландов и др. государств, унижение Пруссии — катастрофические ошибки Наполеона, перечень которых завершается провалом авантюры русского похода. Создатель всеевропейской Империи (с филиалами на других континентах), не отдавая себе отчета, работал на ее уничтожение. И создание наполеоновской империи, и ее гибель дорого стоили как Франции, так и остальной Европе. Экономическое, политическое и идеологическое насилие над населением всего континента, да и не только Европы, как бы ни было тяжко, но несравнимо с тем страшным налогом, который этот молох взымал с народов. Война требовала жертв, она поглощала "живую силу", из которой состоят армии, и постоянно нуждалась в ее восполнении. Непрерывные наборы молодежи все новых, досрочных призывов так "омолодили" Наполеонову Великую армию, что к концу империи в ней служили и сражались мальчишки пятнадцати-шестнадцати лет от роду. Ветеранов оставалось все меньше, обучать новобранцев становилось некому. Голландцы платили налог кровью с 1795 г., а с включением их территории в состав империи размеры этого налога возросли безудержно. Голландцам льстили, некоторым давали чины и видные должности (ван Хогендорп, Дедем де Гельдер, Верюэль). Новобранцев преимущественно "растворяли" во французских контингентах, хотя допускались и контингент национальные. В императорскую гвардию включили полк голландских улан. Но из русского похода почти никто не вернулся, как не возвращались и из Испании. Сразу же, в начале 1813 г., были объявлены новые наборы. Начались "возмущения", которые подавлялись пришельцами-французами. В стране снова появились "патриоты", на этот раз более соответствующие своему именованию. Оппозиция наполеоновскому режиму переходила в противодействие. После разгрома Наполеона в Лейпцигском сражении в Голландии появились надежды на возвращение независимости. "Партия патриотов", они же "оранжисты", во главе с графом Гисбертом Карлом ван Хогендорпом была готова при удобном случае провозгласить независимость страны и призвать из Англии сына последнего штатгальтера (что она и исполнила, наскоро образовав 21 ноября 1813 г. в Гааге временное правительство). Но участниками главных событий стали не гаагские оранжисты, а их друзья в Амстердаме.