Записки

— А чей это такой уродливый профиль?

— Так это же вождь народов!

— Да, нам сейчас только Ленина в профиль не хватает. Зачем ты приволок его домой?

— Наташа, ты представляешь, я…

— Нельзя же превращать всю нашу квартиру в заводской агитпункт.

— Наташа! Ведь ты же член партии! Обещаю мы приютим вождя на одни только сутки, а завтра же вечером я отправлю его по назначению.

— Саша, а ты не догадываешься, зачем я тебе звонила?

Я, мгновенно выскочив на улицу, поймал такси и отвез жену в роддом. А в 12 часов ночи сообщили, что у нас родился сын. Всю ночь я провел наедине с Ильичом. По-видимому, со стороны, была трогательная картина: «Ленин с нами». Лежу я на маленькой тахтушке на фоне громадного профиля вождя. Кстати, элемент присутствия и особенно его лукавый левый глаз не давали мне покоя и я никак не мог заснуть. Пришлось встать и перенести его в соседнюю комнату.

А в понедельник с утра меня срочно вызывают к директору. Ну, думаю, все!.. Пропал!.. Наверняка засекли в субботу с вождем! Хорошо что не успел его еще продать! Захожу…

— Александр Вазгенович! Вам необходимо срочно вылететь в Ереван! Билет забронирован! Оформляйте документы!

Пронесло…

Меня довольно-таки часто засылали в командировки по вопросам не имеющим прямого отношения к профилю нашей работы. Это были города, в основном, южных губерний. Особенно запомнилась мне поездка в Баку в сентябре 1977 года. Как всегда, раздается звонок, как всегда срочно вызывает директор. Захожу.. в кабинете сидит Владимир Георгиевич, и как-то весьма таинственно и лукаво поглядывает в мою сторону. Директор, медленно прохаживаясь по кабинету, обращается ко мне:

— Александр Вазгенович! Нам в Баку необходимо срочно решить вопрос с фондами на электро-механическое оборудование для нашего предприятия. Мой заместитель, Владимир Георгиевич, официально заявил, что ему в Баку просто нечего делать без Мюлькиянца, так как у него там большие связи.

Я перевел взгляд на Володю; он с хитрой улыбкой на лице, скорчил гримасу и закивал головой, что по-видимому означало: «не вздумай отказываться!»

— Николай Иванович! Вы понимаете…

Директор резко прервал:

— За неделю сможете решить вопрос?

— Я постараюсь!

— Оформляйте документы!

Удивительно, но приземлился наш самолет в бакинском аэропорту точно по расписанию — в десять часов утра. Встретили нас мои друзья Гога Готанян, Орик Рустам-заде и Рафик Бабабев, а через тридцать минут мы уже были у моего дома на улице Корганова.

— Шурик! Ты извини, заходить сейчас не будем, страшно торопимся на работу, вечером обязательно заскочим; маме привет!

А мама к нашему приезду уже накрыла стол; она это сделала мило, красиво и вместе с тем по-домашнему. В родительской квартире ничего не изменилось. Свежий воздух большой комнаты был напоен легким и нежным благоуханием, несказанным и неуловимым. Кроме растений, ничего не поражало взгляда; не было ничего особенно яркого, но в ней, оценивая глазами посетителя, вы чувствовали себя как дома, все располагало к отдыху, дышало покоем; комната обволакивала вас своим уютом, она безотчетно нравилась, она окутывала тело чем-то мягким, как ласка.  На моем рояле  в вазочках стояли два каких-то неведомых кустика — розовый и белый; сплошь покрытые цветами, они казались искусственными, неправдоподобными, слишком красивыми для живых цветов.  У окна, точнее у балконной двери, стоял письменный стол отца. На нем: логарифмическая линейка, рихтеровская готовальня, отточенные кохиноровские карандаши и даже очки… и со всего была вытерта пыль. На стене висели черно-белые фотографии Исаакиевского собора и коней Клодта, а в самом углу , инкрустированный перламутром, его любимый тар. Все как будто на  своих метах, кроме одного… самого главного: не было папы… Вазгена Александровича… Такое впечатление, что он вышел на минуточку… в магазин или на почту… и сейчас вернется… хотелось спросить: а где папа?

Я пытался удержать, привести в порядок разбегавшиеся мысли… Показалось, что щелкнул замок… открылась дверь… и вошел отец… Он был слегка смущен, чувствовал какую-то неловкость… Волнение охватило и меня; хотел было пойти навстречу, но побоялся упасть, до того дрожали колени. Я даже предположил, что он скажет: «Ты приехал навестить маму? Молодец!»

А мама встретила Володю, как родного сына. Я даже приревновал; они долго беседовали между собой, исключая почему-то меня.

После вкусного завтрака, приготовленного мамой, мы с Володей вышли в город, естественно прямо на Торговую улицу — бакинский Бродвей, дабы удостовериться, все ли там в порядке. Улица мало чем изменилась — те же знакомые, красивые дома, тот же уют, такая же масса людей, в основном молодежь нового поколения. Пройдя раз до госбанка, мы повернули обратно, затем еще и еще раз…

Терпеливый Володя в недоумении заметил:

— Послушай Вазгеныч! Долго мы еще будем колесить туда и обратно? У вас всего одна улица что ли в Баку?