Записки администратора – 2. Где все?

– Извольте, – согласился Быстрицкий. – Включите телевизор и посмотрите политическое ток-шоу. Гости из Украины приезжают в Москву, чтобы их поводили носом по батарее. Зачем? Или, правильнее сказать, почему? Да потому, что на каждой передаче их аудитория укрепляется во мнении, что Россия – страна-агрессор, и так же жестко ведет себя с гастролирующими политиками. А противоположная сторона убеждается, будто в Незалежной уже весь мозг отморозили, иначе зачем вступать в спор с такой слабой аргументацией? Каждый остается при своем мнении без соблюдения баланса системы, потому что она является открытой. Ну, если совсем банально, это как открытый ядерный реактор. Посчитать его КПД невозможно – только ущерб окружающей среде.

– Что же получается, мое приложение никогда не будет работать?

– Не знаю, – пожал плечами Быстрицкий, – сейчас везде кризис. Даже фундаментальная физика находится в тупике.

– Как это возможно? – спросил я. – Наука не может находиться в кризисе.

– Может, – растянул Быстрицкий. – Похоже, мы приблизились к пределу того, что можем узнать.

– Проясните, – попросил я.

– Помните, – начал Быстрицкий, – как сто лет назад появились теория относительности и квантовая механика? Это были золотые времена. Казалось, еще немного, и мы выведем формулу всего. Однако Эйнштейн умер, так и не закончив единую теорию поля, а на протяжении последующих пятидесяти лет появилась разве что теория струн. Это довольно спорное научное открытие, которое никогда не будет подтверждено.

– Почему? – спросил я.

– Видите ли, существует более пятисот версий струн, десяток – основных, и все они недоказуемы, но по-своему логичны. Виновны в этом два открытия, или, если быть точным, два числа.

Второе удалось вычислить относительно недавно, в 2012 году, при открытии бозона Хиггса в ЦЕРНе. Поле Хиггса очень сильно и может быть либо включено, либо нейтрально, как выключатель.

Вы наверняка чувствовали его, поднося магниты друг к другу. Стоит разнести их, и поле как бы исчезает. Но мы с вами понимаем, что оно просто становится нейтральным.

Так вот, если бы поле Хиггса было включено или выключено, во Вселенной не смогли бы образоваться атомы. Поле включено именно на ту величину, на какую необходимо. Другими словами, наша Вселенная тонко настроена. Очень тонко, вы даже не представляете как.

Может статься, что все теории струн верны и для каждой из них существует своя вселенная. Но мы никогда не сможем узнать об этом. Потому что в них нет даже материи или чего-то понятного нам, как, например, время.

– А первое открытие? – спросил я после паузы.

– Девяносто восьмой год, – сказал Быстрицкий. – Доказано, что Вселенная расширяется с ускорением, и причина тому – темная энергия. Удалось подсчитать силу этой энергии, и оказалось, что она в десять в сто двадцатой степени больше, чем показывают астрономические наблюдения. Это много, Алексей, очень много. Больше всех имеющихся во Вселенной атомов в миллионы миллиардов триллионов раз. Даже физикам не по себе от этого числа.

– А что в нем плохого? – перебил я.

– Это значит, Алексей, что нас здесь нет. Мы с вами, как все галактики и звезды, обязаны немедленно взорваться.

Честно говоря, я не разделил пессимизма Быстрицкого, но доцент, может быть невольно, подтолкнул меня к апатии. Состоянию, в котором я провел несколько дней.

Однажды Саша поинтересовалась, что у меня не так. Я рассказал и о семейном приложении, и о разговоре с Аркадием.

Выслушав, девушка спросила:

– А есть подобные приложения в игле?

Я даже выпрямился. Почему эта мысль не возникла у меня?

– Ты уже использовала что-то подобное? – спросил я.

– Вовсе нет, – ответила Саша. – Я пользуюсь приложениями по манипуляции, такими, как воронка продаж, зачем мне создавать гармонию, да и с кем?

– Прости. Но ты более опытный пользователь, может быть слышала.

Саша задумалась. Она сморщила носик и нехотя сказала:

– Посмотри «Жадар», может «Линглроу» подойдет, но все это виджеты для манипуляции и атаки, совсем не предназначенные для семьи.

* * *

Как я уже говорил, человек соответствует своей фамилии. Знал я алкоголика по фамилии Брагин и знайку Умнова, но, когда встретил депутата Баринова, даже присвистнул.

О чем думает избиратель, останавливая свой выбор на народном избраннике с подобной фамилией, или лучше спросить – чем? Ну очевидно, не головой. Ожидаемо Баринов был коррупционер, вор и властолюбец. А еще он открыто рисовал из себя такого маленького царька или без меры обнаглевшего помещика.

Откровенно говоря, я не люблю посторонних у себя в доме, и тем более дурно пахнущих депутатов с грубым, как у вороны, голосом. Но Баринова это нисколько не беспокоило. Он просто приехал, как бы делая мне одолжение.