Читаем Записки «афганца» полностью

— Прости, что вам — писателю делаю замечание, но вы часто употребляете слова «мат», "матерились"… — священник неожиданно перешел с «ты» на «вы», тем подчеркивая значимость своего замечания.

— Да я, вроде бы, всю ругань убрал… — Виктор стал лихорадочно перебирать в. уме, где бы он мог ляпнуть от себя или не вымарать из радиообмена нецензурщину.

— Нет, в этом смысле все в повести вполне благочестиво, но вы, видимо, не знаете само происхождение слова «мат». Раньше его не было в русском языке. Появилось оно в начале советского времени, в пору самых лютых гонений на нашу Матерь-Церковь… Оно само в себе, определяя род сквернословия, несет хулу не только на земное материнство, но и на Церковь Божию, и даже на Пресвятую Богородицу.

Виктор вздохнул опять, на этот раз с облегчением.

— Конечно, батюшка, такого рода правку делать одно удовольствие, я ведь и не догадывался, что это так, с… этим самым словом. — запнулся Виктор.

— Ты, раб Божий, у Державной служишь? — вновь перешел на «ты» игумен. — Помолись там о рабах Божиих Ольге, Никите, Константине, Игоре и прочих, о коих Господь ведает…

— Хорошо, обязательно, а вы в какой церкви служите?

— Аз многогрешный настоятель храма Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова.

"Вот те на! — в сердцах изумился Виктор. Чудны дела Твои, Господи!".

В апреле 1999 года книга "Живый в помощи" вышла сразу в двух изданиях. Первое в Москве -200 экземпляров (с благословением алтайского игумена, спешили к празднику 9 мая), а второе в Барнауле — уже тираж 2000.

Но история этим не закончилась. Уже при личной встрече по выходе книги будучи в столице игумен вновь напомнил свою просьбу:

— Вижу, брат, ты старался. Язык почистил, но кое-где все же оставил эти самые «маты». Мы в издательстве не стали вмешиваться в авторский текст, твоя воля, да и время поджимало. Но прошу опять — перечти и выправь пропущенное.

Для следующего издания Виктор волю игумена исполнил тщательнее и поэтому указал, что "издание исправленное".

О Святый Отче Иоанне Богослове, моли Бога о нас!

Теперь Виктор приносит сердечную благодарность всем тем, кто так или иначе помог ему определиться в жизни и содействовал появлению на свет книги "Живый в помощи". И в первую очередь благодарит докторов Б.В.Фомина, Ю.С.Щигалева, Ш.Х.Гизатуллина, командарма Б.В-Громова, В.В.Громова, губернатора Московской области А.С.Тяжлова, Г.Г.Свиридова, Ю.А.Канатаева, И.С.Бочарова, В.И.Бондарева, А.П.Лагунова, игумена Алексия (Просвирина) и всех остальных — их имена ведает Бог…


Николаев В.Н. Живый в помощи. Роман. — М.:

"Новая книга", 1999. — 336 с.

Редакторы Л.Е.Болотин и А.Ю.Хвалин

Книга издана на средства Православного Братства священномученика Ермогена при деятельном участии Владивостокского Братства Царя-Великомучсника Николая

© В.Н.Николяев, 1999.

© Макет — Служба Я ООД "Россия Православная" © Обложка Т.В.Малецкий © " Новая кпига" Корректор Н.Г.Галиштге.

18ВЫ 5-7850-0080-6

Печатается по благословению Его Преосвященства

Владыки ВЕНИАМИНА,

Епископа Владивостокского и Приморского

Конец формы

Перейти на страницу:

Все книги серии Живый в Помощи

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века