Читаем Записки автолюбителя полностью

Отдельные идущие по дороге или пасущиеся у обочины животные также являются источником повышенной опасности, так как никогда нельзя предугадать их поведение. Если животному, в особенности корове, вздумалось перейти дорогу перед носом вашего автомобиля — сигналить ей бесполезно: она ни за что не остановится и не повернет обратно.

Проезжая мимо животных, снижайте скорость до предела, обеспечивающего безопасность движения.

<p><strong>Всё знай и все умей</strong></p>

Название этой главы в несколько преувеличенном виде определяет ее содержание.

Нельзя, конечно, все знать. Нельзя все уметь. «Нельзя объять необъятное»,— говорил Козьма Прутков. Но все-таки ваш автомобиль — величина вполне объятная, и вы должны знать о нем по возможности все.

Один из моих первых наставников, старейший автомобилист с дореволюционным водительским стажем, всех шоферов, независимо от того, любители они или профессионалы, делил на «рулевиков» и «водителей». По его классификации к «рулевикам» относятся те, которые только и могут, что крутить баранку; «водители» — все знают и все умеют,

Раньше в программе подготовки шоферов-любителей предусматривалось обязательным знать устройство одной из марок легковых автомобилей. Теперь же с любителя спрашивают знание Правил дорожного движения и технику вождения автомобиля,

Таким образом, свежеиспеченный шофер-любитель представляет собой классический пример «рулевика». Причем одни так и остаются в этом «звании» всю жизнь, другие — лучшая часть—начинают постепенно перерастать в водителя.

Я как-то приехал в Москву, чтобы встретиться со своим другом, проходившим военную службу в Подмосковье. На воскресный день он получил увольнение, и мы бродили по городу, а вечером я повез его на вокзал к последней электричке. Однако на поезд мы опоздали и пришлось везти его в часть, так как срок увольнения истекал в 12 часов ночи.

Машин почти не попадалось, и на загородной дороге я развил большую скорость. Неожиданно в лучах света блеснула стоящая на обочине машина, какая-то фигурка около нее, но я, не останавливаясь, проехал мимо.

На обратном пути я уже ехал не торопясь, и хорошо было видно стоящий на обочине «Москвич» и девушку рядом с ним, которая махнула мне рукой.

Остановился, спрашиваю:

— В чем дело?

— Да вот что-то с колесом!

Это звучало очень здорово, особенно после того, как я посмотрел на левое переднее колесо. Действительно, с ним случилось нечто невообразимое: покрышка, превращенная в груду лохмотьев, едва держалась на ободе, а обод напоминал цветочный бутон.

Кроме того, хозяйка автомобиля, видимо, слышала где-то, что для смены колеса надо поднять машину домкратом. Она поставила домкрат, но не в гнездо, а прямо под крыло и смяла его снизу. В довершение, незаторможенный автомобиль покатился назад, верхушка домкрата, скользнув по крылу, прорвала его и заклинилась в дыре. Вот такую картину я увидел.

Хотелось мне прочитать ей мораль, но, взглянув на ее опухшее от слез лицо, я воздержался.

Поднял автомобиль своим домкратом, ее домкрат извлек из крыла и попытался снять колпак монтажной лопаткой. Не удалось. Говорю ей:

— Дайте мне большую отвертку. Она подает мне разводной ключ.

— Я же прошу отвертку!

— Но этим отвертывают! Тут я не выдержал:

— Как же вы, ни черта не зная и не умея, едете одна в ночь, да еще за город!

— Надо было,— говорит. И опять заплакала. Отверткой и молотком я с трудом снял мятый колпак. Сменил колесо, но обратно надеть колпак мне не удалось.

— Бросьте его в багажник!

— А я доеду без него? — спрашивает. Этим вопросом она окончательно расписалась в своих технических познаниях...

— Вы поезжайте вперед, а я сзади. А то опять что-нибудь случится...

Вот вам яркая иллюстрация «рулевика», закостеневшего в своем невежестве. Научиться водить машину и не знать простейшей операции — смены колеса.

Вы не подумайте только, что сейчас я вас буду учить, как надо менять колесо. Это было бы актом глубокого неуважения к вам. Я хочу напомнить вам другое; не проезжайте, не проходите мимо!

Я не допустил ошибки, написав «не проходите». Вы пешком ходите, я надеюсь, хотя бы изредка?

Впрочем, человек, зараженный бациллой автолюбительства, никогда не пройдет мимо поднятого капота, мимо ног, торчащих из-под машины.

А как приятно бывает дружеское участие!

Стоял я на обочине с поднятым капотом — проверял уровень масла. Останавливается машина, вылезает респектабельного вида «дядя» в белой рубашке, в галстуке, приподнимает шляпу и вежливо осведомляется:

— Простите, пожалуйста, я вам не могу быть чем-нибудь полезен? Этой фразой я был смертельно ранен в самое сердце. Много раз я помогал другим, очень много помогали мне, но в такой форме и в таком обличье помощь ко мне приходила первый раз.

С той поры я не проезжаю и не прохожу мимо не только поднятого капота, но и просто стоящей на обочине машины, чтобы не сказать:

— Здравствуйте, вам не надо помочь?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии