Записки Барри Линдона, эсквайра, писанные им самим

— Господи, Квин! — вскричала девушка. — Да ведь он еще мальчик!

— Не мальчик, а мужчина! — взревел я. — И я докажу это.

— Все равно что ручной попугай или комнатная собачка. Неужто нельзя подарить кузену несчастный клочок ленты?

— Сколько угодно, мисс, хоть целый аршин! — продолжал язвить капитан.

— Чудовище! — возопила эта славная девушка. — Вот и видно, что папенька у вас аршинник, вы мерите все на аршин. Но не думайте, что ваша низость сойдет вам с рук! И ты потерпишь, Редди, чтобы меня оскорбляли?

— Не сомневайтесь, мисс Нора! — вскричал я. — Он за все заплатит кровью. Это так же верно, как то, что меня зовут Редмонд!

— Я прикажу конюху высечь тебя, мальчишка! — пригрозил капитан, к которому вернулось самообладание. — А что до вас, мисс, честь имею кланяться!

Он церемонно снял шляпу и, помахав ею у самых ног, хотел уже ретироваться, но тут подоспел мой кузен Мик, очевидно, тоже привлеченный криками Норы.

— Вот так так! Что случилось, Джек Квин? Что здесь происходит? спросил Мик. — Я вижу Нору в слезах, дух Редмонда грозится обнаженным мечом, а вы куда-то спешите?

— Я скажу вам, что здесь происходит, мистер Брейди, — ответствовал англичанин. — Я сыт по горло вашей мисс Норой и вашими ирландскими порядками. Я иначе воспитан, сэр!

— Ну, ну, ничего не значит, — добродушно заметил Мик (как выяснилось, он задолжал Квину много денег), — либо мы вас приучим к ирландским порядкам, либо у вас переймем английские.

— У нас, англичан, не положено, чтобы дамы заводили себе по двое обожателей. Вы меня крайне обяжете, мистер Брейди, уплатив должок, а я отказываюсь от притязаний на эту молодую особу. Если опа предпочитает школьников, я ей не помеха.

— Полно вам, Квин, вы, кажется, шутить изволите? — спросил Мик.

— Я никогда не был настроен серьезнее, — возразил Квин.

— А тогда берегитесь, сэр, черт возьми! — вскипел Мик. — Бессовестный обманщик, подлый обольститель! Вы завлекли в сети этого ангела, эту страдалицу, вы завладели ее сердцем, а теперь намерены ее покинуть? Уж не думаете ли вы, что некому за нее заступиться? Обнажите вашу шпагу, лакей, холоп! Или я вырежу из тела ваше подлое сердце.

— Да это форменное убийство! — воскликнул Квин, пятясь назад. — Двое против одного! Надеюсь, Фэган, вы не допустите, чтобы меня зарезали!

— Вот еще! — сказал Фэган, которого, видимо, забавляла эта сцена. Заварили кашу, капитан Квин, сами и расхлебывайте! — И, подойдя ко мне, шепнул: — Всыпь ему как следует, малыш!

— Раз мистер Квин отказывается от своих притязаний, — возразил я, — мое дело сторона.

— А я и отказываюсь, — подхватил Квин, все более теряясь.

— Защищайтесь же как мужчина, черт бы вас побрал! — снова взревел Мик. — Майзи, уведи несчастную жертву! Редмонд и Фэган последят, чтоб это был честный поединок.

— Да я… дайте мне подумать… я еще сам не решил, — запутался тут между вами.

— Как осел между двумя вязанками сена, — сухо заметил мистер Фэган. Не знает, куда и кинуться.

Глава II, в которой я выказываю незаурядную отвагу

Во время этих споров кузина Нора поспешила сделать то, что сделала бы на ее месте всякая молодая особа, а именно — хлопнулась по всем правилам в обморок. Я пререкался с Миком, что и помешало мне броситься к ней на помощь, к тому же капитан Фэган (удивительно черствая натура этот Фэган!) удержал меня, говоря:

— Оставьте молодую леди в покое, мастер Редмонд, тем скорее она очнется.

Так оно и случилось — вернейшее доказательство того, что Фэган был дока в житейских делах; с тех пор я не раз видел, как быстро приходят в себя дамы в подобных обстоятельствах. Квин тоже, конечно, не кинулся ее спасать, бесчестный хвастунишка воспользовался переполохом, чтобы обратиться в бегство.

— Кто же из нас вызовет капитана Квина? — спросил я Мика, ибо это было мое первое дело на поле чести, и я радовался ему, как радовался бы новой бархатной паре, обшитой позументом. — Кто из нас — я или ты, кузен Мик, удостоится чести проучить наглеца англичанина? — Говоря это, я протянул кузену руку, ибо растаял под впечатлением победы и уже готов был его обнять.

Однако он отверг столь искреннее предложение дружбы.

— Ты, ты, — повторял он, задыхаясь от бешенства, — повесить тебя мало, негодный мальчишка! Вечно ты не в свое дело суешься! Болван, молокосос, а туда же лезет! Да как ты посмел завести ссору с человеком, у которого тысяча пятьсот фунтов годового дохода?

_ Ох! — простонала Нора, лежавшая пластом на каменной скамье. — Я умру! Я знаю, что умру! Мне уже не подняться с этого места!

— Капитан здесь, никуда он не делся, — шепнул ей Фэган, и Нора, смерив его негодующим взглядом, вскочила и убежала в дом.

— И что тебе взбрело, ублюдок, волочиться за девушкой из порядочного дома? — продолжал Мик меня отчитывать.

— Сам ты ублюдок! — вскинулся я. — Посмей еще раз, Мик Брейди, так меня назвать, и я всажу тебе в горло этот клинок! Вспомни, как ты не справился с одиннадцатилетним мальчишкой! А теперь я ни в чем тебе не уступаю и, богом клянусь, так измолочу тебя, как — как всегда колачивал твой младший брат.