Записки беглого вора. Для Гадо. Побег

Сейчас подойдет козёл, спросит права и техпаспорт, потом потребует, чтобы она открыла багажник. И… Вся надежда была только на Свету, на ее обаяние и «метлу», на деньги. Если они еще не в курсе ночной стрельбы, есть шанс проскочить. Если же информация уже поступила, бабки не помогут. Скорее всего, они в курсе событий, да.

Мент подошёл к тачке. Света начала было пудрить ему мозги и кокетничать — я всё слышал, но этот номер не проканал. Служивый, падла, был непреклонен и строг, действовал строго по инструкции, как учили. Быть может, он что-то почувствовал или уловил в её интонации — она явно волновалась и усердствовала, — может, полагался на свой опыт. Я не мог видеть его лица, но, судя по голосу, менту было за тридцать. Вскоре он попросил Свету выйти из машины и что-то сказал своему напарнику или напарникам, я не расслышал. Она упиралась, пустив в ход предпоследний свой козырь — деньги, а затем, после того как он отказался принять щедрое «откупное», откровенно намекнула на расчет любовью. Света щебетала без умолку, пытаясь уговорить легавого, но все было тщетно: ни «натура», ни деньги, ни объяснения его не интересовали.

— Хорошо. Если вам от этого станет легче… — обиженно и нарочито громко, чтобы я все понял, сказала она и вышла из машины.

Я в это самое время решал нелегкую дилемму: вскочить и «мочить» их до упора сразу или же дождаться выстрела Гадо, который уже наверняка сообразил, что к чему, и маху не даст? Если же он еще до конца не врубился в ситуацию, Света подскажет ему громким разговором у самого багажника, когда будет открывать. Должна подсказать.

Отодвинув ковер чуть в сторону, я стал понемногу приподниматься с пола, держа «ствол» наизготовку. Света с ментом уже почти подошли к багажнику, но она продолжала ему ещё что-то втолковывать. Я приподнял голову на одно мгновение и глянул вперед. Машина ментов стояла не впереди, а сзади нас. Еще один быстрый взгляд назад, и я увидел их тачку и двоих рядом с ней. Так и есть, усиленный патруль с короткими автоматами на ремнях! Кажется, один из ментов держал свой автомат прямо в руках, по крайней мере мне так показалось. Один промах или заминка — и мы покойники, срыву не будет!

Может быть, впервые в жизни я ощутил смерть так остро и с такой нечеловеческой жутью. Вот она, расплата за всё! Это тебе не лагерный нож и не заточка, которую можно выбить из рук или увернуться.

Легко стрелять в других, но, Боже, как невыносимо и страшно ожидать явной смерти от руки другого! Лучше самому, лучше сам себя! Но как?! Проклятая надежда! Она ещё жива, она ещё дергается внутри, как член перед оргазмом. Она не отступит раньше времени и не выпустит тебя из своих лап, пока ты не осушишь чашу страха и мук до самого донышка. Перед тем, как навсегда уйти в небытие.

Сколько весит этот миг мучительной надежды? У усопших не спросишь, а пережившие его — чуть-чуть недотерпели, недотянули до конца. Мне много чего рассказывали бывшие смертники, те, кто был приговорен к расстрелу и сидел под «вышаком» в одиночке. Я знаю… Господи, если Ты действительно существуешь, убери меня скорее!

Креститься я не умел, да и не было времени. Мой живот совсем ослабел, к горлу подкатывала странная тошнота, а с «конца» стала потихоньку сочиться моча. Если бы меня видели и чувствовали другие! Какой стыд и срам! Но разве от правды убежишь? Мы все герои до поры, однако, как правило, жидки на расправу.

Я слышал, как Света вставила ключ в замок багажника. Пожалуй, этот звук и был последним до конца осознанным звуком в моём сознании. Всё остальное, что происходило дальше, плыло и растекалось во мне, словно я находился в иной реальности. Я действовал как автомат и уже ничего не чувствовал.

Гадо выстрелил сразу, едва крышка багажника подскочила вверх. Умница, не растерялся, как я, и даже сообразил, что мент может быть в бронежилете. Пуля тэтэшника, несмотря на все несовершенства этой системы, пробивает любой бронежилет, однако Гадо, не надеясь на систему, добил мента в голову. Он вылетел на землю, словно кошка, когда мент уже лежал на спине, широко раскинув руки. Света бросилась бежать — кажется, она завизжала как недорезанная… Гадо с ходу откатился за корпус машины и спрятался за задними колёсами.

Когда я начал палить в стоящих у машины ментов, они на мгновение опешили. Именно эта их заминка и спасла нас всех. Их внимание разбежалось на три точки. Пульнув бегло по нашей машине, один из них бросился бежать, видимо решив укрыться, как Гадо, за машиной, другой был сражён чьей-то пулей. Скорее всего, моей. Не теряя времени, я тут же выкатился из машины на землю и залёг неподалеку от Гадо. Оба мы смотрели в одно место, туда, где прятался мент. Он затаился и выжидал, как и мы, оценивая ситуацию и прикидывая в уме свои шансы.