Записки бесхозного коммерсанта

Совсем другое дело – мои белые и пушистые земляки, в «честных» глазах которых утонуло столько чужих денег, что невозможно описать. Дело в том, что работать наш человек не приучен. Не создавать и приумножать, а отнимать и делить учили его последние сто лет большевики, а до них – вся тысячелетняя история народа русского. На прочие народы, что умеют и хотят зарабатывать – хохлов, евреев, азиатов всяких, – взирает он пренебрежительно и свысока: не царское это дело, руки работой марать! А вот вымогать, отжимать, экспроприировать – это да, это национальное. Или, к примеру, занять кругленькую сумму и клятвенно обещать ее вернуть, а после на голубом глазу рассказывать, что «денег нет, но вы держитесь» – это уже в крови. Однако такой нехитрый способ получения материальных благ часто оборачивается серьезными неприятностями, причем не только в материальном, но и в самом прямом, физическом смысле.

Наши «инвесторы», Пашины знакомые бизнесмены, оказались теми еще «бизнесменами». Они смело брали кредиты, как товарные, так и денежные, завозили из-за границы фуры с продовольствием, реализовывали их здесь, но почему-то срабатывали чаще всего в минус. Думаю, все дело в том, что кредиты брались на улыбчивого директора фирмы, а крутили их и в конечном счете разворовывали его заместители. Обанкротившись, в последнее время они только и делали, что перезанимали деньги для уплаты процентов по прошлым долгам. Правда, жить на широкую ногу не переставали, позволяя себе даже «инвестировать» в такие сомнительные предприятия, как наше. Впрочем, оно как раз оказалось для «инвесторов» прибыльным, в отличие от множества других проектов.

К сожалению, все это открылось позже. А пока, не чуя приближения беды, я свел их с Рыжим, который вечно старался пристроить свободные деньги (как свои, так и чужие) под выгодный процент. И он таки их пристроил! Процент был безумно выгодным. Был даже залог – две фуры настоящей немецкой водки, которую Рыжий поленился перевезти к себе на склад и легкомысленно оставил на складе должников, повесив на двери свой замок. Каким по счету был его замок, и сколько раз под эту водку брались деньги, история умалчивает, но в один прекрасный день залог из-под замка исчез… Случайно обнаружив пропажу, я тут же сообщил «наверх», чувствуя и свою долю ответственности за эту кредитную махинацию. Ох, не зря я ее чувствовал…

Сеанс магии с последующим разоблачением

Узнав о происшествии, Рыжий тут же собрал своих компаньонов, подтянул крышу – и заработала машина выбивания долгов у беспечных коммерсантов. Завертелись колеса, подвозя бойцов к месту событий. Заскрипели шестерни ментовских баз, выдавая информацию о заемщиках. Добавили пара в цилиндры и товарищи Рыжего по несчастью, вместе с ним пристроившие деньги под «выгодный» процент.

Долго совещаться не стали – выехали на фирму должников, где всех их и накрыли. Скрутили охранника, отобрали паспорта у директора с заместителями и приступили к чтению лекции на тему: «Кого можно кидать, а кого категорически не рекомендуется». Не рекомендовалось, естественно, Рыжего и его друзей. Слушатели выразили крайнюю озабоченность по поводу сложившейся ситуации и благоразумно согласились всячески способствовать ее разрешению. Учитывая это, вводная лекция обошлась без применения специфических методов воздействия на аудиторию.

А дальше все происходило как в фильмах про лихие девяностые: отъем машин, вывоз из квартир имущества и продажа самих этих квартир. Генеральный директор свою вину признал, но даже с учетом экспроприации задолженность покрыть не смог. Для стимуляции процесса его возили в лес – подышать свежим воздухом и ощутить себя чуть ближе к этой грешной земле. Похоже, директору поездки не понравились, и он вскоре исчез в неизвестном направлении… а может быть и в том, откуда не возвращаются – этого я вам не скажу, поскольку сам не знаю. Знаю только, что заместители его, понадеявшись на ментовскую крышу, проявили некоторую недальновидность в деле возвращения кредита и легкомысленно решили не выносить имущество из дома, да и сам дом в счет долга отдавать не спешили. Пришлось переходить ко второму акту Марлезонского балета. Никто и не догадывался, что «акт» состоится немного в другом, не столь высоком смысле, и на балет будет походить лишь отчасти.

Однажды вечером, уже после того, как пропал директор, его несговорчивые замы были доставлены к Рыжему в офис. Пригласили туда и меня, надеялся, что в качестве свидетеля. Пока шел сеанс магии с последующим разоблачением, я ожидал на улице. Вдруг из дверей выскочил Рыжий и, отфыркиваясь, направился ко мне.

– Ну что? – не удержался я.

– Да там Бандит лютует…

– Ну и что? Это на него похоже.

– Да нет, в этот раз лютует в извращенной форме.

– Да ты что?

– В натуре, – и поведал мне о событиях, происходивших в офисе.