Записки бостонского таксиста

А Фёдор Семёнович в это время включил компьютер и стал читать статью, помещённую в газете «Бостон Глоб» под названием «Умное электричество». Фёдор Семёнович читал и думал, что когда он был подростком в советской школе, то учителя говорили ему: «Америка — страна больших возможностей, но только для богатых». Это оказалось правдой, но только частичной. И вообще, богатым людям везде хорошо — не только в Америке. Фёдор Семёнович удобно расположился на стуле, подложив под себя подушечку, потому что сиденье стула прохудилось от возраста и стало жёстким. Чёрные буквы на экране компьютера вдруг увеличились и составили слова, которые утверждали, что демократия создала эту великую страну, но она же её и погубит. Фёдору Семёновичу стало грустно, но он тут же подумал, что любое человеческое утверждение никогда не было бесспорным. А буквы на экране снова перестроились и сложились в успокоительные слова — когда это ещё будет. Пока что в Америке можно достигнуть многого. Неважно кто ты — таксист, инженер или баскетболист. Нужно только иметь что-то в голове и хорошо трудиться, но если такого желания нет, то тут уж ничего не поделаешь.

Смерть Григория Самойловича

В ГРУ евреев почти нет. Всех их оттуда выгнали. Евреев из разведки начал удалять ещё Сталин, а сейчас их туда просто не принимают. В ГРУ, насколько мне известно, всего один еврей — майор Хаймович. Держат его только потому, что он владеет урду, хинди и другими языками. Он даже перевёл на русский язык Коран.

(Из записок разоблачённого агента иностранных разведок полковника Олега Пеньковского)

I

Большой комар распластался снаружи на оконном стекле. Пётр Сергеевич сидел за столом у широкого, почти на всю стену, окна и читал газету, когда неожиданно увидел его. Крылья комара были сложены, два небольших усика шевелились, но это можно было заметить с трудом, только тщательно присмотревшись. Две задние лапки были небрежно отброшены — одна вправо, другая влево, но четыре передние располагались довольно симметрично. — «Зачем он здесь?» — подумал Пётр Сергеевич. Ему стало неприятно, хотя двойное стекло отделяло его от насекомого. — «Как долго он будет сидеть?» Однако комар не собирался трогаться с места — он как будто что-то ждал.

В окне был виден типичный американский пейзаж: сосны, помахивающие огромными зелёными крыльями, чтобы защититься от наседающего ветерка; шары аккуратно подстриженных кустов. Казалось, что если ветер усилится, они покатят по мостовой, обгоняя поток автомобилей. Пётр Сергеевич машинально потрогал бритую голову. Он всегда брил голову на лето и делал это самостоятельно, повторяя эту операцию в течение лета несколько раз. С одной стороны полное отсутствие волос создавало ощущение необычной лёгкости, а с другой — он выглядел значительно моложе. — «Ты совсем как юноша», — говорила Софья Антоновна в подобном случае, и это был единственный вопрос, в котором у неё не было расхождений с мужем.

Технология бритья у Петра Сергеевича была давно тщательно отработана: он располагался в ванной комнате перед большим настенным зеркалом, а за спиной у себя помещал высокий торшер. С помощью проволоки, одетой в чёрный изоляционный рукав и просунутой сквозь дырочку ручки, к торшеру подвешивалось небольшое зеркало. Лампочка плафона освещала переднюю часть головы, лампочка торшера — затылок; и Петру Сергеевичу иногда казалось, что их свет пробивает его голову насквозь, а в двух зеркалах начнут отражаться картины, которые роятся в его голове.

Комар продолжал сидеть на стекле. Пётр Сергеевич взял лежащую на столе лупу, чтобы разглядеть его получше, но ничего нового не увидел. Только более отчётливо стала видна голова-грибок. — «А ведь он смотрит на меня!» — сообразил вдруг Пётр Сергеевич. Комар прилёг удобно на брюшко, приклеился лапками к стеклу, чтобы не соскользнуть, и смотрел на него. Пётр Сергеевич отвёл взгляд от окна, и тут ему в голову пришла необычная мысль: «А может быть, никакого комара нет и это я сам подглядываю за собой?» Но комар был. Неизвестно сколько времени длилось бы это взаимное разглядывание, когда вдруг раздался телефонный звонок.