Записки брюнетки

Как бросала она.Мои родители — спортсмены, бывшие чемпионы, теперь тренеры. И папа, и мама с самого детства учили меня стараться во всем быть первой. Всегда хотя бы на полголовы опережать соперника. И еще объяснили: лучшая защита — это нападение. «Если чувствуешь угрозу, играй на опережение, — говорил мне отец. — Опереди противника, это деморализует его и нарушит его планы». Возможно, благодаря этим родительским урокам, начиная с ранней юности, я все свои лав-стори заканчивала как последняя стерва. Как только мне казалось, что мой парень начинает «отходной маневр», я бросала его первая. Причем делала это жестко, даже жестоко. Мне нравилось видеть обалдевшие лица своих кавалеров. Некоторые из них неподдельно удивлялись: что случилось? Кто-то злился, кто-то чуть не плакал, умолял меня не уходить, обещал исправиться. Но я действовала решительно, а рассуждала цинично. Решила «на фиг» — значит, на фиг. Я никогда не жалела о содеянном. Наоборот, гордилась, что моих подружек бросают парни, а я успеваю бросить этих коварных подлецов первая. А на случай экстренного прощания с особо чувствительными юношами у меня даже была заготовлена дежурная цитата из Ахматовой: «Чтоб вечно жили дивные печали, ты превращен в мое воспоминанье». Теперь-то я понимаю: я просто их всех не любила! Я вообще до 30 лет не знала, что это за чувство — такая любовь, когда сама себя не помнишь! Я поняла это только тогда, когда сама влюбилась. Ирония судьбы заключается в том, что именно тот человек, который научил меня любить, потом и нанес мне самую болезненную душевную травму в моей жизни.

Как бросали ее.С Олегом мы встречались год. Проводили вместе почти все выходные и планировали вскоре съехаться насовсем. В будние вечера мы созванивались и подолгу разговаривали. И каждый ночной разговор Олег исправно заканчивал признанием в любви. Во время свиданий он был нежным и страстным. Я была счастлива, Олег казался мне лучшим мужчиной на свете. В тот роковой субботний вечер он отменил нашу встречу, сказав, что заболела его мама. Зная, как Олег привязан к своей матушке, я в это легко поверила. В воскресенье он опять позвонил: сообщил, что маме уже лучше, но она все еще нуждается в его неотлучном присутствии. «Я люблю тебя, мой малыш! Очень!» — прошептал он перед тем, как повесить трубку. А в понедельник я узнаю от общих знакомых, что в ту субботу мой любимый … женился! Оказывается, он уже некоторое время встречался с какой-то девушкой «из хорошей семьи». Мне также сообщили, что этого брака категорически потребовала его мама, которую он просто боготворит и ни в чем не перечит. Но как это могло меня успокоить? Не веря своим ушам, я позвонила Олегу. «Так получилось, малыш!» — вот и все, что он удосужился сказать в свое оправдание. «Иди на хрен!» — ответила я. Больше мы ни разу не виделись и не созванивались. Но больно мне по сей день.

Подобное коварство, цинизм и вероломство потрясли меня до глубины души! И еще я не могу понять: зачем нужно было врать до самого последнего момента? Ведь все равно все тайное рано или поздно становится явным.

Из личного опыта.Да уж, случай клинический. Но не застрахован никто. Среди мужчин сплошь и рядом попадаются патологические лгуны. Они врут не с какой-то целью, им нравится сам процесс. А уж ездить по доверчивым женским ушам — одно сплошное удовольствие! Психиатр Ганнушкин, кстати, классифицировал склонность к бессмысленной лжи как серьезное психическое заболевание. В моей личной жизни тоже было нечто подобное. Я думала он со мной, а он уже давно был с другой. Но ничто его не выдавало — прямо как советского разведчика в тылу врага. Потом, конечно, все выяснилось — шило-то в мешке не утаишь. Что мне было делать? Это надо прожить, пережить и забыть. Как? Выплакать, высказать психологу, можно даже пропить — лишь бы заглушить боль. Потому что жить с ней в сердце невозможно. Я считаю, что мне это удалось. Хотя иногда, признаться, я все же скучаю по тому коварному самцу. Уж больно был хорош.

Резюме брюнетки: