Записки д`Аршиака, Пушкин в театральных креслах, Карьера д`Антеса

В отделе внутренних известий одесская корреспонденция сообщала, что «английский посланник отправился на этой неделе, на пароходе, в Англию». Речь шла о знакомом Пушкина по петербургскому дипломатическому корпусу представителе Великобритании лорде Дэраме. Это маленький комментарий к истории отпевания Пушкина: среди посланников, ставших у гроба поэта, не было представителя Англии. Оказывается, он незадолго перед тем выехал из Петербурга.

Наконец, в отделе «Русская история» газета печатала статью Павла Свиньина «Жизнь Петра Великого в новой своей столице». В отрывке говорится о смутных событиях 1706 года на Волге, Дону и Яике и о подавлении стрелецкого бунта в Астрахани фельдмаршалом Шереметьевым. Если Пушкин успел прочесть эту статью, она явилась последним изученным им источником к его истории Петра.

Утренняя газета прочитана. Небольшой лист «Северной пчелы» отложен в сторону. Через три дня точно такая же страница оповестит на своих столбцах: «Сегодня, 29 января, в 3-м часу пополудни литература русская понесла невознаградимую потерю. Александр Сергеевич Пушкин, по кратковременных страданиях телесных, оставил юдольную сию обитель»…

Между тем записки из французского посольства от секунданта его противника прерывают утреннюю работу Пушкина. «Готовый явиться на место встречи, Жорж де Геккерн торопит вас подчиниться правилам»… Не без раздражения Пушкин набрасывает свой ответ д'Аршиаку.

Но эти дуэльные переговоры не отрывают его от главной работы. Только что вышел четвертый том «Современника». Журнал понемногу рос и улучшался. В отделе поэзии появилось несколько замечательных стихотворений, «присланных из Германии», за подписью Ф. Т., т. е. Тютчева.

Душа моя — Элизиум теней,
Теней безмолвных, светлых и прекрасных…

Но отдел прозы был почти целиком занят одной «Капитанской дочкой».

В печати находился пятый том «Современника». Эта первая книжка на 1837 год отвечала самым строгим требованиям. В стихотворном отделе — Баратынский, Жуковский, Языков и Козлов. В прозе — путевые заметки Александра Тургенева о Риме, Веймаре, Лондоне и Париже; критический труд Вяземского, новая повесть Одоевского, отрывок из рукописи Карамзина.

Но необходимо было и далее оживлять журнал, разнообразить его содержание, возбуждать новые темы, откликаться на крупнейшие события научной и художественной современности, вводить в умственный оборот русских читателей замечательные явления западноевропейского искусства. Накануне ночью, на балу у Разумовских, уже в полном разгаре приготовлений к дуэли, в напряженных поисках секунданта, между двумя беседами с д'Аршиаком, уже представляющим официально д'Антеса, и Медженисом, приглашенным поэтом в свидетели, — Пушкин не оставлял мыслей о своем журнале.

«Именно в последний разговор мой с Пушкиным 26 января на бале у гр. Разумовской, — сообщал Вяземский, — просил он меня написать к П. Н. Козловскому и напомнить ему об обещанной статье для „Современника“».

Речь шла о статье научного содержания — по животрепещущему вопросу о паровых машинах. Автор сообщил впоследствии о своих редакционных переговорах с поэтом. Они бросают свет на принципы журнальной работы Пушкина, и в частности на его стремление развить самостоятельную научную журналистику в России.