Записки грибника

Пользуясь, самым наглым образом мой временной беззащитностью, они, заметьте Они, взяли с меня утвердительный кивок о том, что я не буду обижать юного героя. Что-то действительно не понимаю. Жесткий, а порой даже жестокий, Силантий держал всю детскую команду в страхе божьем, зачастую все его воспитание сводилось к затрещине или пинку под задницу. Разговор у него с ними предельно короток, — пойди, принеси, положи, ступай. И тут — Дедушка Силантий…

'Да не этот ли 'дедушка' тебя заморыша вожжами драл…'

Может и мне пора? Драть их как сидорову козу…

Оставим на потом. Сейчас есть более интересные вопросы.

— Хрен с вами, живи. Даю слово, честное пионерское. — Ляпнул, и Мишке кулак кажу, — В глаз получишь, а теперь брысь домой, чтоб глаза мои тебя не видали.

Подростка сдуло порывом ветра. Проводив взглядом, посмотрел на Силантия, — Что о татях молвить сможешь. Кто они и откуда?

— Не ведаю. — А самого морда хитрая и улыбается.

— Силантий Митрофанович, — И согнулся в поклоне, отвесив поясной поклон, — не откажите в любезности, молвите слово мудрое…

— Ну тя Федька в жопу. Пойдем, пиво допьем, ты его не вылакал ненароком?

— Вот те крест. Я что самоубивец какой? Мне легче у нашего барбоса кость отнять, чем у тебя из кружки глотнуть.

Стрелец шагнул к воротам и зычно крикнул. — Глашка, пива принеси… Да и пожрать чаво, токмо рыбы не надо, мяса хочу…

Повернулся, ткнул меня в бок пальцем, — Пошли что ли, негоже на всю уличку глотку драть.

Как думаете, что он сделал в первую очередь? Правильно проверил уровень напитка в кувшине. Нацедил в кружку, и опростал одним духом. Опосля только скинул кафтан, закатал рукав на руке, второй поддернул, расстегнул пуговки на воротнике, сел на лавку. Откинулся на стену и блаженно закрыл глаза. Его стрельцы, все молодые ребята, новики, тут дело такое. Стрельцом можно стать по наследству. Ежели у тебя ещё жив отец, то ты как бы в резерве. Вот помрет батя. Тогда да вперед служивый в кадровую часть. Можно конечно и самому записаться, да только вот беда. В Москве не останешься. Зашлют в хреново кукуево и строй свою жизнь, как знаешь и умеешь. Кому-то везло, на Руси оставался, но иные бедолаги, закинув на плечо пищаль, бодрым шагом отправлялись осваивать Сибирь и, то, что было чуток подальше. Силантий переговорил со своими живыми сверстниками, седыми патриархами в семьях. Не знаю, как, но убедил, что парням нужно опыта набираться, то да сё, а здесь ещё и деньгу платят. В итоге в нашем не законном бандформировании, был практически взвод, молодых горлорезов, двадцать девять человек. Я тут узнал одну новостишку, заставившую смотреть на Силантия по-другому. Он в течение года был сотником, потом его сняли, придравшись к пустякам, на его место поставили чьего-то сынка, человек, поведавший мне это, говорил что лучшего командира, не встречал.

Уселся напротив, налил пива. Не люблю местное, горчит и пованивает чем-то, но здесь вина днем с огнем не найдешь, а вот этой бурды, пожалуйста, хоть залейся. Виной всему, заросли дикого хмеля, растущего на краю болота в пяти верстах от деревни. Они его заготавливали, сушили и думаю, что какую-то часть продавали мимо Архипа. Есть тут пара домиков, посвежее выглядят, а глядя на всеобщее запустение и безденежье… Надо поговорить с мужиками, они теперь считай… Мои.

Глотнул, а черт его знает, может и привыкну. Поставил кружку, вытер усы и бороду, — Силантий, так что там с татями?

— Да какие они тати? Холопы беглые, на Волгу шли, решили, что у нас поживиться можно. — Стрелец, отвечая, даже глаза не открыл, как сел, так и сидел.

— Они на обоз напали. Людишек побили, я сам видел, как убили одного.

— То не они, то другие.

Силантий сел, вылил остатки в свою посудину, — Свезло тебе, да и нам всем. — Выпил, поставил пустую на стол.

Я потряс головой, — Ничего не понимаю.

— А что тут непонятного. Спужал ты их. Они тебя за стрельца приняли, думаю что их давно уже и след простыл. А эти… Они токмо по ночам шли, днем в лесу отсыпались, на свою беду, вчерась на нашу деревеньку набрели.

— Погодь. Это что получается, две ватажки было что ли?

— Ну, да. Я тебе об чем и молвлю. Народ мимо нас на Волгу идет, мы с Силантием Шадровитого тогда поспрошали, он казал, что кажную весну, со своими ребятами беглых холопов отлавливал.

Бывало, что людишки целыми селищами шли.

' О бля! Купили землю на пути миграции. Здесь что каждый год переселение народов происходит?'

— А потом что?

— Что?

— С пойманными что делал?

— А. так это, хозяину возвращал.

— А заново прихолопить?

— Можно и по рогам получить, ты же беглых принимаешь, в холопьем приказе за этим строго следят.