Записки янычара

Каждый из поганых, услышав этот призыв и имея всегда при себе воду, омыв части своего тела крест-накрест, идет в храм совершить поклонение. Первый час — это два часа пополуночи, который называется Темзит намази, другой — на рассвете, который зовется Сабах намази. Третий — три часа дня, который зовется Куслуг намази, четвертый — в полдень, который зовется Олей намази; [пятый — во время вечерни, называется Окинки намази][73][74]; шестой, совершаемый, когда зайдет солнце, называется Арсам намази, седьмой — в три часа ночи, который называется Я ни намази. А в эти семь часов ни один поганый не пропустит этого омовения, где бы он ни был: в храме, дома или же в дороге, когда наступит время, идет к воде и омывается так, как выше сказано; прервав путешествие, он совершает поклоны так, как положено, в какой час сколько поклонов подобает сделать. А если кто хочет больше совершить поклонов, то это его дело. А если же кто-то, совершающий поклонение, был бы чем-то запачкан, то тогда это омовение ему не засчитывается, и он должен снова омыться и потом заново совершать поклонение. Если же кто был в бане, то и тогда без такого омовения он не может обойтись, ибо это омовение у них как бы то, что у нас крещение; если бы кого заподозрили, что он неохотно ходит в храм, то, взяв его, привязывают к лестнице [перед храмом, где более всего поганых проходят в храм; каждый к нему тогда подходит и отчитывает его и, таким образом, после того, как он постоял на лестнице], его отпускают, и он должен при всех условиях волей или неволей быть примерным. И также ни одно лицо женского пола в храм не идет и вина не пьет. А женщины имеют особое закрытое помещение в храмах, в которое ни один мужчина не входит. А если бы какая из женщин попробовала вина, она была бы наказана добродетельными женщинами. Поэтому ни один правоверный турок не пьет вина. Некоторые придворные, слуги и господа пьют вино, но когда они идут на войну, то все они, как правило, не пьют его, ибо существует повеление Мухаммеда: если бы кто-либо пил вино и в таком состоянии был убит, тот навеки будет в аду[75]. Однако же христиане, которые идут на войну вместе с турками, свободно возят с собой вино и пьют его без всякого опасения и, более того, поганые заботятся, чтобы у них всегда было вино. У поганых есть такой обычай: если они куда-либо едут в храм совершать покломе-ние, то имеют всегда на себе чистую одежду, а если бы на них было бы какое-то пятно, то они в храм не пойдут [и совершать поклонения не будут. Так же и в обуви, которую они обычно носят, они в храм не входят][76], а придя в храм, складывают обувь в обычном месте и тогда уже входят в него, так как весь пол там устлан чистыми коврами и каждый становится на своем месте один возле другого и совершает поклонение. А все их храмы белые, как бумага. Никаких восковых свечей там нет, только в сторону восхода солнца стоят две толстые свечи из жира, а между ними три ступени с тремя ярко горящими светильниками наверху[77]. А посредине стоит престол наподобие кафедры[78], взойдя на который, юноши вслух читают Алькоран Мухаммеда, а все иные, сидя на коврах, внимательно слушают. А потом священнослужитель, которого называют мадин, держа в руке саблю, восходит на третью ступень, благословляя и говоря: «Вера, вера Мухаммеда выше всех иных, молитесь за все души и за тех, которые воюют против гяуров. А когда увидите их возвращающихся к себе, воздайте им честь и мир, целуя руки и ноги, и вы все будете участниками этой войны и угодите Мухаммеду. Ведь всемогущий бог дал нам саблю, чтобы мы оборонялись и уничтожали гяуров». А потом, поглядев вверх, на небо, и погладив бороду, они идут прочь из храма, славя бога. И никаких сборищ и ссор ни в храме, ни перед ним не бывает. А в главном храме есть три священнослужителя, и они отправляют торжественную службу, получая за это плату от того, кто построил храм. У турок же есть такой обычай: общество не имеет отношения к храму, но тот, кто его основал, его и содержит. Султан или какой-нибудь другой знатный господин или богатые купцы возводят храмы, а в каждом из них три священнослужителя: один держит саблю, другой стоит па башне, третий со своими помощниками следит за храмом. И так происходит в их самом главном храме, который называют Дромамечеть[79], куда ходит весь народ и особенно в ятницу пополудни. И они имеют этот обычай у себя, как это бывает в приходе.

ГЛАВА IV. О ДРУГОМ ХРАМЕ, ГЕМАРАХ, КАК БЫ ЗАУПОКОЙНОМ И О ТЕФФИРЕ, ТО ЕСТЬ ОБ ИХ ПРОПОВЕДИ.