Записки иноагента

Летом настанет жара. Я с детства мечтал о путешествиях в тропические страны и к жаре относился лучше, чем к холоду. Я вообще считаю, что если бы бог предназначал человеку жить в северных странах, он бы покрыл его шерстью — что ему стоило? Жара бывает разная, и дело тут, по-моему, не только во влажности. Однажды в Микронезии я посетил подряд два острова, находящихся друг от друга на совсем небольшом расстоянии. Были они примерно одного размера и отличались только тем, что воздух на одном был сухой, а на другом — предельно влажный. Причину этого явления я так и не разгадал. Самая тяжелая, нечеловеческая жара накрывала меня дважды — в Гвинее Бисау и совсем недавно в Дубае. Она была не просто влажная — она придавливала тебя к раскалённой земле, и тень под ногами отсутствовала. Если в Африке вопросов к происходящему не возникало, то в Дубае я не мог понять — точно надо было строить такой навороченный город в этой адской пустыне? Эдакое поселение на Марсе. Жизнь, состоящая из коротких перебежек от кондиционера к кондиционеру, радости, по-моему, не доставляет. А в Израиле (если, конечно, не накрыл хамсин — но как пришел, так и уйдёт) жара в целом переносима. И потом — надо же на что-то жаловаться. Мы без этого не можем.

22

По планете катится волна демонстраций в поддержку бедных палестинцев, на которых напали израильские агрессоры. Нет, демонстрации за Израиль тоже идут, но это неинтересно. Поэтому их показывают значительно реже. Я смотрю на этих молодых людей, которым бесполезно рассказывать о зарезанных женщинах и детях в мирных поселениях, о двух сотнях заложников — с ними вообще бесполезно разговаривать. А ведь это плоды вчерашних игр в «толерантность», когда, умиляясь, Америка и Европа запустила к себе десятки тысяч беженцев и «беженцев», когда принимали их (да и принимают!) в высшие учебные заведения по такой снисходительной программе, что второклашкам было бы стыдно. Расизм отвратителен, но расизм наоборот — не лучше. Вы так понимаете справедливость? Они не будут учиться, ребята. Они уже расправили крылышки. И это только начало.

Один американский парень рассказывал, что его вполне официальная работа состоит в том, чтобы сидеть в офисе у компьютера и ставить лайки открывшимся арабским заведениям. Он включил дурачка, спросил — а новым еврейским заведениям тоже? Нет-нет, сказали, им не надо. А я-то, старый дурак, думал, что лайки ставят не за национальность, а за качество работы. И что искусственное накручивание популярности — преступление.

Когда вы уже наиграетесь? Видимо, когда начнут резать ваших детей?

А про Украину как-то все подзабыли. Ну, во-первых, ничего нового там не происходит. Ну, ещё пару домов разбомбили — скучно. Во-вторых, мировое общественное внимание вообще находится на уровне развития трёхлетнего ребёнка — ребёнок не может смотреть на лошадку с одинаковым интересом дольше пяти минут, давай теперь слоника. Сколько в сети держится новость? (Какая — совершенно не важно.) Вот Путин-то не нарадуется.

В Израиле потрясающий настрой. При всей трагедии, при огромном количестве погибших никто не причитает и не рвёт на себе волосы. Никто отсюда не бежит — едут сюда со всего мира, самолёты не справляются. Каждый в меру своих сил делает что-то реальное для победы. Готовят еду для солдат, покупают им предметы первой необходимости, сдают кровь, и очереди по три часа, жена с «Глоком» за поясом ходит в ночной патруль у въезда в деревню. Я делаю всякие стримы — надеюсь, песня работает лучше слов. Я впервые нахожусь в такой атмосфере и это очень круто. Наверно, было что-то похожее в Москве в сорок первом. И окопы рыли, и на крышах дежурили, и работали в две смены. Правда, и бежали тоже. И паника была. И отец народов куда-то сдристнул на несколько дней. Так что не всё так однозначно.

23

Во сне — снова концерт. Торжественный, сборный. Огромный зал — то ли «Смолярд», то ли Дворец съездов. Я стою за кулисами, передо мной выступает вокальное трио Алла Йошпе — Ирина Понаровская — Максим Леонидов (уже круто). Они по очереди поют какие-то умеренно-антивоенные лирические куплеты и вместе подхватывают припев: «Тихо льётся от нас музыкальный романс…»

Я во сне даже вздрогнул от красоты.

А помните (без всякой связи) в конце девяностых вдруг стали популярны мужские дуэты? Два здоровенных сверх меры накачанных мужика синхронно, как им казалось, скакали на сцене и что-то пели в унисон. Скакали они средне, пели скверно (хотя фонограмма, без которой это действо не обходилось, могла быть и поинтереснее). Несмотря на это они были в определённой степени популярны, что вводило меня в замешательство — я не испытывал ничего, кроме чувства неловкости за них.

Куда чего подевалось?

24