Записки исторической сплетницы. О жизни королевских особ и аристократов XII-XVIII вв.

Условия для Марии между тем не изменились: подписывай присягу. Шапюи, серьезно опасаясь за жизнь принцессы, уговорил ее все же присягу подписать, объяснив, что клятва, данная по принуждению, не действительна. Однако Мария все равно ужасно мучилась, думая, что предала себя, мать и Бога и что хуже нее человека нет. Но другого выхода у нее и правда не было. Наконец, она была приглашена ко двору. В этом была немалая заслуга ее новой мачехи, Джейн Сеймур, на которой Генрих женился неприлично быстро после казни предыдущей жены. Джейн была женщина добрая и стремилась примирить мужа с его дочерями. Но недолго длилось это подобие семейной идиллии: Джейн, родив королю долгожданного наследника, умерла. Король, хоть и горевал, мог теперь расслабиться и выдохнуть: наследник-то есть! И спокойно приступил к поиску новой жены, не суетясь и без спешки.

С очередной мачехой, Анной Клевской, у Марии сложились хорошие отношения, хотя Анна и была протестанткой (а Мария по-прежнему убежденной католичкой). Но Генрих с Анной быстро развелся: не нравилась она ему как женщина, а нравилась молоденькая фрейлина Екатерина Говард. Вот она-то и стала его пятой женой. И никто его не остановил, потому что таких самоубийц в окружении короля давно не водилось, в тюрьму и на плаху никто не хотел. Мария терпеть не могла новую мачеху: у них были непримиримые идеологические разногласия. Екатерина всяких там Вивесов не изучала и потому жила весело. Когда король узнал, НАСКОЛЬКО весело, он велел ее казнить, благо опыт уже был. И привел во дворец новую королеву, Екатерину Парр. Она была умница с покладистым характером, трогательно ухаживала за уже пожилым и насквозь больным мужем, перевязывала рану на его ноге. А главное, дала Генриху полноценную семью, собрав под одной крышей троих его детей и фактически заменив им мать (хотя она была ненамного старше Марии).

Генрих, понятное дело, ничего этого не ценил и едва не положил своего ангела-хранителя под топор, потому что слишком много умничать стала, вместо того чтобы слушать своего мудрого господина, разинув рот. Но обошлось: Екатерина признала, что она дура-баба, и король сменил гнев на милость. А вскорости и вовсе умер, освободив жену от ежедневного страха быть арестованной и казненной. Перед смертью король оставил завещание, где определил четкий порядок наследования: сначала принц Эдуард и его потомки, потом Мария и ее потомки, потом Елизавета и ее потомки. Так что всем своим детям он дал шанс наследовать корону, хоть дочери по-прежнему считались незаконнорожденными.

На престол взошел малолетний Эдуард, при котором правил назначенный еще Генрихом регентский совет. Вскоре, однако, дядя нового короля Эдвард Сеймур оттер в сторону советников и забрал власть в свои руки. Время правления короля Эдуарда VI (а точнее, его советников) – это время, когда в Англии пышным цветом расцвел протестантизм. Сам Эдуард под влиянием своего окружения становился фанатичным протестантом, а его сестра Мария оставалась убежденной католичкой. В этом и была суть их разногласий. Если бы не пропасть между их религиозными взглядами, они бы вполне поладили. Эдуард очень любил старшую сестру, по возрасту годившуюся ему в матери, да и она свои неистраченные материнские чувства изливала на брата. Эдуард очень горевал, что Мария заблуждается, а Мария горевала, что заблуждается Эдуард. Так и жили. Но, конечно, Мария чувствовала на себе очень сильное давление из-за своей религиозной принадлежности. Из-за необходимости постоянно сопротивляться давлению она сильно изменилась. У нее появились какие-то идеи о своем высшем предназначении, связанные с католической религией, которые еще аукнутся во время ее царствования.

Дальше стало еще веселее. Эдварда Сеймура сместили и отправили на казнь. Власть оказалась в руках одного из советников по имени Джон Дадли, граф Уорик. Он присвоил себе титул герцога Нортумберленда, начал проворачивать коррупционные делишки, продавил новые религиозные законы и довольно успешно разваливал страну в экономическом смысле. Кроме того, он ссорил короля Эдуарда с Марией. Положение Марии как католички осложнилось настолько, что ее сторонники разработали план ее побега за границу, потому что дело уже пахло керосином. Побег не состоялся, и Мария, сильно рискуя своей свободой и жизнью, продолжала противостоять советникам брата.

А брат заболел – скорее всего, туберкулезом. Запах керосина явственно ощутил сам Нортумберленд: Мария-то наследница, и в случае смерти Эдуарда его судьбу предугадать не сложно. А ему хотелось остаться не просто живым и здоровым, но и у власти. К тому же он наворовал столько, что жалко отдавать. И тогда этот коварный тип придумал схему, которая могла бы сработать, если бы не одна мелочь, существование которой так не любят учитывать иные правители – народ.