Записки истребителя

- Хватит, да и останется. Возьмем, к примеру, сегодняшний бой с большой колонной бомбардировщиков. Мы связали истребителей, а "лавочкины" получили возможность всеми силами навалиться на бомбардировщиков. Но атаковали они так, что на каждую девятку по четверкам рассыпались, а им нужно было ударить всей эскадрильей по одной девятке, затем - по второй, по третьей. Эффект был бы другой. А потом, зачем атаковать противника сразу от головы до хвоста колонны одновременно? Ведь уничтожать его лучше по частям.

В этом случае свое оборонительное бортовое оружие сможет применить лишь та девятка бомбардировщиков, которая будет под воздействием истребителей.

Распыляя же силы по всей колонне, мы не сможем воздействовать на бомбардировщиков так, чтобы подавить и расстроить их огневую систему. Теперь о скорости.

Как создать превосходство в этой области, если нам не сократят времени барражирования? И здесь есть выход.

До встречи с противником надо ходить по эллипсу, на разворотах набирать высоту, а на прямой увеличивать скорость за счет снижения. С появлением же противника дать газ. "Як" - машина маневренная и скорость сумеет набрать быстро.

На этот раз возражений не последовало.

- Прикажите, товарищ командир, идти спать,- сказал Семыкин. - До рассвета недалеко, а до фронта совсем близко.

Последней фразой Семыкин как бы зачеркнул первую. Разговор перешел на новую тему.

- Мне кажется, немцы стоят по ту сторону нашего оврага. Если бы не лес, мы бы их увидели прямо с аэродрома. Артиллерия где-то совсем рядом бьет, сказал Орловский.

Беседа могла вспыхнуть с новой силой, если бы не подошел Гаврилов.

- Чего не спите? Отдыхать, товарищи, отдыхать завтра- опять не менее свирепые бои, Фашисты лезут, как оголтелые игроки. Все поставили на кон.

Когда летчики разошлись, Гаврилов, обращаясь ко мне и Семыкину, сказал: - Я сейчас с командного пункта, принес "линию фронта".

Мы зашли в блиндаж и при свете электрического фонарика нанесли на полетные карты передний край, изменившийся за второй день боев. Красная линия шла по шоссейной дороге на Обоянь и Прохоровку. Ценою огромных потерь противнику удалось продвинуться на несколько километров.

Проверив посты и не раздеваясь, мы легли спать. Совсем низко тарахтели По-2, выше с могучим рокотом шли тяжелые бомбардировщики. От бомб и снарядов непрестанно вздрагивала земля, отдаваясь в блиндаже слабыми толчками. У телефона дежурил Богданов. Казалось, никогда не спал этот вездесущий старшина.

Днем его можно было видеть на стоянке, в вещевом складе, на кухне, а ночью - бессменно у телефона. Он спокойно раскуривал самокрутку и лишь временами косился на стены землянки, осыпающиеся от близких разрывов снарядов или бомб.

С раннего утра 7 июля, лишь только начала таять предрассветная тьма, сражение стало возобновляться с прежней силой. Снова гремит артиллерия - бог войны, лязгают танки, ревут самолеты.

Мы прикрываем Беленихино и Прохоровку - районы сосредоточения наших танков. Только успеем отбить одну группу вражеских бомбардировщиков, как появляется новая. Один за другим, объятые пламенем, падают фашистские самолеты. Падают и лезут, лезут огромными армадами, но их встречают достойным огнем. Вот молодой летчик Дердик, отвалившись от группы, соколиным ударом бьет невесть откуда появившегося корректировщика Хе-126. Бьет и сбивает.

Летчики сбивают одиночные самолеты противника и снова занимают свое место в общем боевом порядке с тем, чтобы принять участие в атаке крупной группы "юнкерсов".

Фашистские бомбардировщики подходили к месту сосредоточения советских танков, и только наша решительная атака отвела от них вражеские бомбы. Воспользовавшись удалением истребителей противника, мы внезапно атакуем бомбардировщиков на встречных курсах под ракурсом две четверти. В атаку веду всю эскадрилью, не оставляя прикрытия. Противник не ожидал нашего удара со стороны передней полусферы.

"Мессершмитты" были готовы отражать возможное нападение с задней полусферы и, оттянувшись, оставили голову колонны без прикрытия.

Меткой очередью Семыкин зажигает флагманский корабль. Одновременно с ним, потеряв управление, падает второй "юнкерс". Боевой порядок бомбардировщиков рассыпался. Фашисты, сбросив бомбы куда по пало, начали уходить.

- Бей гадов! - кричит, войдя в раж, Аскирко.

Появляется вторая группа "юнкерсов".

- За мной! - приказываю эскадрилье и веду ее в лобовую атаку на истребителей прикрытия в расчете проскочить через их строй без затяжного боя, чтобы обрушить весь удар по "юнкерсам".

Разойдясь с прикрывающей группой на лобовых, проскакиваем на исходную позицию для атаки бомбардировщиков.

- Бить самостоятельно, иду на ведущего! - приказываю по радио.

Бомбардировщик быстро увеличивается в прицеле.