Записки юного боцмана

Но легко сказать — поймай крысу и отрежь у нее хвост, а как ее поймать, если она ни в какие крысоловки не идет, грамотные они, эти твари?! И вот с моей подачи был разработан и внедрен примитивный, но действенный метод отлова этих хищников. Я вспомнил, как в детстве с отцом ловил голубей: под край ящика подставляли палочку, от нее шла веревочка подлиннее, под ящик сыпешь зернышки и сидишь ждешь, когда голубок подлезет туда поклевать. А ты в этот момент — дёрг за веревочку — и птичка твоя. Стыдно признаться, но нам этих голубков бабка жарила, но не потому что жрать было нечего, а потому что вкусные — ах какое было филе — пальчики оближешь… Но я о крысах.

В этом случае ящик был заменен на деревянную решетку (или же трап по-морскому), ну, типа, какие в хорошей бане под ноги стелят. Под краешек также палочку с веревочкой-тросиком, а под трап подвешиваешь какую-нибудь вкусняшку. Потом прячешься за углом и ждешь. Ночь, тишина (относительная) и вот они: мерзко пищат и осторожно подходят к угощению, не подозревая, впрочем, что это ловушка — им это еще в диковинку. И тут ты — дёрг за тросик, решетка — бац на крысу (а то и на двух сразу), следом ты выскакиваешь из укрытия и молотком ее — хрясь сквозь решетку промеж глаз — и амба! Она твоя. Потом — почему-то лезвием «Нева» — подрезаешь у корня хвостик, отламываешь и в трехлитровую банку с солью (чтобы трофеи не протухли).

Азартная вещь, доложу я вам — охота на крыс, за пару часов без сна можно добыть несколько штук, до десятка, если повезет, если будет охотничий фарт. Да, а тушку — за борт. И еще кстати: пробовали применять котов и кошек, но они сами не охотились, ленились, а когда принесешь им в подарок крысу, эти зажравшиеся толстые любимцы команды выгрызали у крысы только мозги — видать, вкуснотища! И все, а тушку — за борт!

И вот так несколько волонтеров занимались ночной охотой. Банка наполнялась, но до ста хвостов еще не дотягивало. Дальнейшие действия охотника за крысами согласно приказу были следующие: он шел к военврачу с этой банкой, тот выписывал справку о сдачи таким-то ста крысиных хвостов. Количество хвостов, естественно, ни один врач в здравом уме пересчитывать не будет. С этой справкой боец следовал к командиру насчет отпуска.

А вот дальше такая фишечка. Врач приказывал своему военфельдшеру выбросить эту банку за борт (все шло за борт, ох, и грязища была в той губе), а фельдшер — это свой брат матросик из корабельной команды, только успевший до призыва закончить медучилище. Этот медик в тельняшке нес банку с хвостами не за борт, а обратно в команду и через некоторое время с этой же банкой к врачу за справкой направлялся следующий кандидат в отпускники, а банка с хвостами вновь возвращалась владельцам в кубрик. И так несколько раз. Врать сильно не буду, но где-то человек пять таким образом смогли покрасоваться в морской форме со всеми прибамбасами у себя на родине героя. Девки передрались. Наверное.

Её, богу, не вру, вот вам крест и моя якорная наколка с акулой на левом плече!

Как я спас корабль ВМФ СССР

1976 год, Северный флот, губа Нерпичья, военный городок Североморск-8, плавказарма ПКЗ-13 — она же «Ветлуга» — финской постройки.

Сначала немного о предмете повествования — плавказарме, иначе плавучем отеле, рассчитанным примерно на 400 койко-мест одновременно. Это был комфортабельный, но не самоходный (без винта и парусов) лайнер водоизмещением 2500 регистровых тонн стандартное и 3570 тонн полное со всеми сопутствующими прибамбасами мини-города на воде, как-то: 4-х местные каюты, прогулочные палубы, клуб, кают-компания, сауны… Да-да, именно сауны, которые оказались одним из главных действующих лиц этого скетча.

В те годы в губе Нерпичья базировалась 7-я дивизия 1-й флотилии атомных подводных лодок Северного флота и при этом, за неимением береговых казарм экипажи ПЛ в межпоходный период обитали именно на плавказармах. Немного военной тайны: 7-я дивизия АПЛ включала в себя 15–16 атомоходов 675-го проекта («Эхо» по натовской классификации) — носителей 8 штук каждый противокорабельных крылатых ракет П-6, увы, надводного старта и к тому времени уже устаревших. Экипаж 137 человек по штатному расписанию.

Экипаж же непосредственно плавказармы состоял из 40 человек по штату. В мою бытность офицеров было всего трое, а именно: командир корабля — капитан-лейтенант; командир БЧ-5 (основная для нас — электромеханическая служба) — почему-то целый капитан 2 ранга, списанный на эту никчемную нестроевую посудину за какие-то провинности и допивавший свой срок до ранней пенсии; — и старлей — интендант-снабженец. Мичманов всего два: один тоже по снабжению, другой — главный боцман, достойный полного упоминания — Бруно Янович Рагулис — мой непосредственный начальник, почти никогда не вылезавший из своей каюты. Впрочем, и остальных мы видели только на утреннем подъеме флага. Ну, и нижних, так сказать, чинов десятка три разного срока службы (напомню, тогда на флоте срочную служили три года).