Записки из бездны. История одной послеродовой депрессии

Я становилась более заторможенной, мои мысли всё чаще никуда не приводили, я подолгу сидела на кровати с малышом на руках и не могла начать ничего делать, только на автомате давала ему грудь и укачивала, чтобы он уснул. Я стала бояться момента его пробуждения, потому что тогда мне нужно было вставать с кровати и что-то делать, куда-то идти, что-то решать. А я не могла ничего решить.

Я стала реже отвечать на сообщения друзей и родственников, отменяла встречи с ними. Я перестала фотографировать детей, хотя раньше делала это по несколько раз в день. У меня не было сил и концентрации на готовку, так что муж покупал готовую еду, и несколько раз моя подруга готовила для нас и привозила сумки продуктов из магазина.

В 2,5 недели малыша я поняла, что мне становится только хуже, и позвонила дежурному гинекологу своей больницы. Через 20 секунд моего сбивчивого монолога она сказала: «Милая, да у тебя послеродовая депрессия. Съезди в психиатрическую больницу к дежурному врачу, пусть даст тебе снотворное». Я созвонилась с дежурным психиатром и через час сидела у него в кабинете в приёмном отделении. Я описала своё состояние и сказала, что очень боюсь госпитализации в психиатрическую больницу. Врач внимательно посмотрел на меня и уверенно сказал, что я не похожа на пациентку этой больницы, а похожа на обычную молодую мать, которой просто надо выспаться. После этого он дал мне с собой одну таблетку снотворного, строго наказав не кормить ребёнка грудью до утра после её приёма, а утром сцедить и вылить молоко. И ещё он посоветовал мне обратиться в поликлинику к его коллеге на следующий день, зачем-то прибавив в конце, что как психиатр его коллега так себе.

О, какие надежды я возлагала на эту таблетку и как сильно боялась её принимать! Даже выпить безобидную пилюлю мелатонина за пару дней до этого стоило мне больших усилий, а тут – настоящее сильнейшее снотворное. Врач уверил меня, что от этой таблетки я точно засну минимум на 6 часов, а то и на все 10. Поэтому, несмотря на страх принять настолько сильно действующее на мой мозг лекарство, я всё же покормила малыша, сцедила молоко для ночного кормления, вставила в уши затычки и торжественно приняла крошечную пилюлю, намереваясь наконец отоспаться за все бессонные ночи после родов.

Увы, реальность оказалась жестокой. Я проспала от силы 2 часа, а дальше до утра лежала, утопая в гнетущих и пугающих крутящихся в моей голове мыслях. И на следующий день не пошла к психиатру.

Я перестала справляться с бытом и детьми, поэтому позвонила маме и попросила её приехать из другого города и помогать мне и мужу со старшей дочкой и с готовкой. Отношения с мамой у меня тогда были очень натянутые, поэтому я не рассказала ей, насколько мне плохо, сказала только, что не могу спать и что нам очень нужна помощь. Мама сказала, что может приехать на неделю.

Я думала, что мне станет легче, но, к сожалению, и это не помогло. У нас с мужем всё ещё теплилась надежда, что мы сами справимся с моим состоянием, но я начинала видеть всё в настолько негативном свете, что стало очевидно: мне нужна медицинская помощь.

Когда не можешь спать, нужно чем-то себя занять. Ночи были длинные, тёмные и тихие, дочка спала в своей комнате, сын с мужем в гостиной. Наши ночи стали выглядеть так: я кормила сына, он засыпал у меня на руках, и я отдавала его мужу на ночь. Затем сцеживалась и шла в кровать, пытаясь уснуть. Уснуть не получалось, я выходила в гостиную к мужу, будила его и начинала бесконечные разговоры о том, как не могу уснуть, о своих страхах и тревогах, о том, что же делать дальше. Прошлая счастливая жизнь казалась мне туманным воспоминанием. Муж поначалу пытался меня успокаивать и подбадривать, но в итоге мы начинали по кругу обсуждать одно и то же, он начинал уставать и раздражаться, говорить, что хочет спать и чтобы я тоже пыталась отдохнуть и поспать. Я начинала спорить, что это бесполезно, но в итоге всё же шла в кровать, где часами ворочалась, иногда проваливаясь в поверхностный сон на пару часов.

Через пару дней я перестала понимать, спала ли я вообще, всё открывала глаза и смотрела на светящиеся цифры часов, которые медленно-медленно текли днём, но неумолимо двигались вперёд ночью, и под утро, часов в 6, меня охватывало отчаяние, что я всё ещё не смогла заснуть. Я стала всё больше оттягивать момент отхода ко сну, потому что боялась, что снова не смогу уснуть. Наконец муж признал, что не может мне помочь.

Через день после приезда мамы мы оставили с ней дочку, а сами взяли 3-недельного сына и поехали в психиатрическую поликлинику. Муж поехал со мной, потому что у меня не было сил ехать туда одной. Моё состояние нерешимости и ступора стало хуже, и я просто не смогла бы физически и психологически снова обратиться за помощью сама. Сына мы взяли с собой, потому что не знали, сколько времени займёт приём.