Записки из страны Нигде

Подкидыша Памфилы забрала к себе та самая арфистка, а узнать о том, кто же был случайный отец ребенка, помогло кольцо. Естественно, этим отцом оказался сам Харисий, и таким образом случайная и кратковременная связь юноши и девушки, произошедшая на празднике, закончилась для молодой семьи более чем благополучно.

В шестнадцатом веке в сюжете дня святого Валентина сохранялся элемент анонимности партнера – по-прежнему обыгрывалась фольклорная тема «первого встречного».

«Первый встречный» в Валентинов день – это особенный человек, участник игры, подчас весьма рискованной – естественно, рискованной в первую очередь для девушки.

Потеряв рассудок, Офелия в «Гамлете» распевает отрывки из разных песен, и в том числе – про Валентинов день:

Ведь завтра Валентинов день;
Уж с первым я лучом,
Чтоб Валентиной быть твоей,
Ждать буду под окном.
Поднялся он, оделся он,
Дверь отперта была;
С ним дева в дом вошла тайком,
Но девой не ушла.
(перевод К.Р.)

Если начать размышлять, почему безумная Офелия выбрала именно эту песенку, наряду с прочими, также больше похожими на оплакивание возлюбленного, нежели отца («Где же милый твой, девица?», «В цветах он весь лежал, но в землю плач подруги нежной его не провожал», «Меня сгубил ты, а сулил назвать своей женой»…) – то можно зайти слишком далеко. В данном случае нас в основном интересует – как во времена Шекспира воспринимали Валентинов день. А в день святого Валентина, т.е. 14 февраля, первая девушка, встретившаяся юноше, становилась его «Валентиной» - нареченной.

Если искать здесь аналогов в римских, дохристианских обрядах, то ближе всего будет ритуальная формула, произносимая как клятва во время заключения брака: «Где будешь ты, Гай, там буду и я, Гайя».

«Я буду твой Валентиной, Валентин», - говорит девушка во время такой игры. Бог знает, какой смысл вкладывается в эти слова, - быть может, какая-то попытка «освятить» внебрачную связь?

Практически любой римский брак, кроме довольно редкого священного брака, мог быть расторгнут. По христианским понятиям дело немыслимое – во времена Шекспира браки уже не расторгались, разве что это делал король Генрих VIII, да и то ему пришлось ради этого пойти на серьезный конфликт с папой Римским. А вот в Древнем Риме развод был делом достаточно обычным.

Поэтому и «Валентин» с «Валентиной», возможно, «заключали брак» - временный, на одну ночь, а потом расходились.

Как такое возможно в христианской Европе? Самое простое объяснение заключается в том, что пространство праздника – это пространство сакральное (священное), иначе говоря, изъятое из обычного хода событий. Это как бы параллельный мир, другая вселенная с другими правилами, куда люди допускаются на определенное время и где действуют совершенно другие правила и законы. В обычной жизни, например, ни один человек не будет переодеваться козлом, целоваться на улице с незнакомкой или бегать с хлыстом за полураздетыми дамами. И наоборот – абсолютно трезвый человек в «офисном костюме» посреди всеобщего празднования, скажем, в честь Диониса будет выглядеть по меньшей мере дико.

Входя в праздник, человек входит в иной мир. Там, в ином мире, он должен, в идеале, немного измениться, получить от божества некие дары, после чего вернуться в обычное состояние и в привычную жизнь.

«Засада» же заключается в том, что женщина, отдаваясь стихии разгульного праздника, может «вынести» из сакрального мира в реальный  вполне ощутимые материальные последствия в виде ребенка. Что, собственно, и произошло с Памфилой.

В смягченном виде эта же традиция «первого встречного» сохранялась очень долго. Впоследствии уже не было никакого физического контакта со случайным человеком, встреченным в особый, праздничный, вынесенный за пределы обыденного, день: от прохожего требовалось только его имя.

Именно эта ситуация представлена Пушкиным в «Евгении Онегине».

Гадание Татьяны приходится на Святки, а не на день Святого Валентина, - на Руси этот день, очевидно, не был известен. Но мы видим, что все те же поиски «первого встречного» занимают мысли девушки:

Чу... снег хрустит... прохожий; дева
К нему на цыпочках летит,
И голосок ее звучит
Нежней свирельного напева:
Как ваше имя?

 Смотрит онИ отвечает: Агафон.

 «Таким образом узнают имя будущего жениха», - объясняет автор. Вопрос Татьяны – «Как ваше имя?» - это обрядовая формула, такая же, как и согласие стать «Валентиной».

Но почему гадание Татьяны считается неудачным – и предвещает неудачную любовь? Разгадка, очевидно, кроется в имени прохожего – «Агафон».