Записки кельды 2 (СИ)

Муж расстелил для меня свою куртку, так что мне осталось только сесть и слушать, пока мужики вели этот странный допрос. И, конечно, она им всё рассказала. А если пыталась юлить, я говорила: «Врёт!» — или: «Не всё говорит!» — и тогда цыганский барон страшно гортанно ругался и скрежетал зубами, а испуганная баба вываливала подробности.

Короче, через пятнадцать минут мы знали историю во всех деталях, а цыганский барон сидел мрачнее тучи. В конце концов он плюнул в сторону Земфиры, сказал что-то резкое, от чего она сделалась белая, как стена и тоненько завыла — и хотел уехать.

— Погоди, Петша! — остановил его наш барон. — Теперь нам скажи, что ей сказал.

Цыган зло пожевал губами:

— Ругательства не буду переводить. Ни к чему. А про остальное… Если бы они с мужем сказали мне, как есть, я бы по-другому велел с пришлыми мужиками говорить. По-другому бы решали. Они клялись мне! Мне клялись!!! — он так страшно побагровел, я уж думала, его удар хватит. — Двадцать четыре часа ей дал покинуть посёлок. Она изгнана. И мужу то же сказал бы, если бы он ещё был жив.

— Так он поэтому уже и не жив, — раздумчиво сказал Вова. — Вэр не выносит ложных клятв. Суток не прошло — оба получили своё наказание… Ладно. Что с кровной враждой?

Петша погладил чёрные косички конской гривы.

— Я буду говорить с людьми. Я считаю, что вопрос надо закрыть. Нет вражды.

Понятно. Цыганский барон считает так. Но цыгане — птицы вольные, не все могут с ним согласиться.

И то хлеб.

Цыган уехал, а я подвинулась поближе к Земфире. Ясно теперь, чего у неё лицо расцарапано. По мужу горевала. Что ж, даже преступники имеют право на чувства.

— Земфира, а если бы у той Татьяны муж был, ты бы её просто ограбила? Или продали бы их в рабство вместе?

Она затрясла губами и отвернулась к противоположному склону оврага. Спуститься, что ли? Да нет, лазить не охота…

— Вопрос у меня к тебе серьёзный. Видишь ли, поскольку ты в изгнании и защиты у тебя нет, я могу коварно напасть на тебя, прямо сейчас, и обратить тебя в рабство. Пожизненно. Во-о-от… Но я женщина добрая и мягкосердечная. И я предлагаю тебе вот что. Я тебя исцелю. И ты пойдёшь ко мне в рабство, добровольно. Бессрочно. До тех пор, пока я не решу, что ты уже можешь жить свободным человеком, не воруя и не гадя людям другими способами. Тогда я тебя освобожу. Да, кстати, деньги, которые ты у Татьяны отжала, мне отдашь. Только не ври, что в посёлке их оставила — там и без тебя ушлых полно, живо прошерстили бы. Только долго не думай. Лежишь ты уже давно. Скоро из тебя полезет не лучшая субстанция, даже если твоя… нижняя часть этого и не почувствует. Я, конечно, могу прийти и завтра. Надеюсь, тут нет волков… — я встала, чтобы потянуться, и услышала торопливое:

— Подожди! Я согласна!

— Учти: будешь ненавидеть меня — сдохнешь.

Вот теперь она испугалась по-настоящему.

25. ПУТЬ САМУР… (зачеркнуть) СОЦИНСПЕКТОРА. НАЧАЛО

СОЦДАМЫ ЕДУТ В СЕРЫЙ КАМЕНЬ

День шестое июня тоже получился бесконечным…

Кельда

Назад мы ехали непривычно засветло. Взяли в нашей усадьбе небольшую дежурную тележку с парой лошадок, погрузили в неё трёх инспекторш с их барахлом. Всё же отчёты по усыновлённым детям необходимо было сделать.

Охранники остались в нашей усадьбе, потому как было у меня такое подозрение, что таки не все цыганские семьи согласятся с тем, что нет у нас кровной вражды. Притащили их фургончики, расставили пока по двору. Справа от нас был наш же застолблённый кусок, на котором собирались построить всякого разного в связи с «расширением штата», а слева, это тоже уже решили, будет двор книготорговца — под присмотром.

Перед самым отъездом Дмитрий Сергеич и Лидия Григорьевна составили с нашей помощью совместную докладную о произошедшем ЧП (со всякими формулировками, типа: «вопреки предупреждениям в одиночку покинула лагерь», «не оставила сведений о цели своего выхода», «вступила в общение с преступными элементами» и тому подобное), приложили документы, свидетельские показания — куча бумаг получилась, и всё равно у Дмитрия Сергеича были кислые предчувствия, что писать ещё всяких объяснительных — не переписать.

Я напоследок предложила ему наехать на начальство (а что, лучшее средство защиты — нападение!) касательно более жёсткого вводного инструктажа для всего персонала — и под роспись! И чтоб прописано было, что каждый человек несёт за себя персональную ответственность: за свои похождения, контакты и всё такое прочее. А то набегут сейчас инфантильные граждане, нянчись с ними потом…