Записки коменданта Кремля

В то утро из Кремля выехало несколько грузовиков. Подъехав к Сухаревке с разных сторон – с Садовой, Сретенки, Мещанской, – грузовики остановились, сидевшие в них латыши слезли, рассыпались в цепь, сжали рынок в стальное кольцо и начали облаву. Задержали свыше трехсот человек.

Задержанных, как обычно, посадили в кузова грузовиков; латыши, держа винтовки наперевес, уселись по бортам, и грузовики, по мере того как наполнялись, отправлялись один за другим в казармы, где уж тщательно разбирались с каждым задержанным и либо передавали милиции, либо отпускали на все четыре стороны.

На улицах было пустынно, разве изредка попадется извозчичья пролетка или ломовая телега да прогрохочет одинокий набитый до отказа трамвайный вагон. Грузовики мчались на большой скорости. И надо же было так случиться, что как раз в тот момент, когда первый грузовик несся с Лубянской площади вниз по Театральному проезду к «Метрополю», где-то неподалеку раздался винтовочный выстрел.

Стоявшим возле «Метрополя» постовым милиционерам показалось, что стреляют с грузовика и стреляют по «Метрополю». Они подняли панику, и отряд, охранявший «Метрополь», выскочил по боевой тревоге на площадь, мигом залег, выкатил пулеметы. А в это время с горы, от Лубянской площади, мчится второй грузовик.

Завидев приближающийся грузовик, милиционеры решили, что это возвращается тот самый, с которого, как им казалось, стреляли, и бросились наперерез, пытаясь его остановить. Не тут-то было! Шофер заметил бегущих к грузовику вооруженных людей и, предположив, что это сообщники задержанных хотят их освободить, прибавил газ. Сидевшие на бортах латыши вскинули винтовки.

Убедившись, что грузовик не задержать, охрана «Метрополя» и милиционеры открыли ему вслед ружейную и пулеметную стрельбу. Несколько человек в кузове было ранено, а один латышский стрелок убит наповал. Пострадал и кое-кто из случайных прохожих.

Услышав пулеметные очереди, шофер сообразил, что тут что-то не так, пулеметов у бандитов быть не может, и круто затормозил. Прошло несколько минут, пока разобрались, и смущенные милиционеры, стремясь загладить свою вину, попытались оказать помощь раненым, но тщетно. Молча отстранив милиционеров, латыши забрались в кузов, в грузовик медленно тронулся к Кремлю.

Ничего не подозревая, я сидел в комендатуре, когда у меня на столе пронзительно затрещал телефон.

В трубке послышался подчеркнуто спокойный голос Якова Михайловича:

– На плацу творится черт знает что такое, а вы сидите в комендатуре. Немедленно отправляйтесь в полк и разберитесь, в чем дело.

Засовывая на ходу за пояс кольт, я выскочил из комендатуры и кинулся на плац. Там все кипело. От казарм стремительно бежали латыши, катя грохочущие по булыжнику станковые пулеметы. Весь 9-й Латышский стрелковый полк был поднят в ружье. К плацу подлетали грузовики, латыши с ходу кидались в них, втаскивая друг друга. А посреди плаца застыл грузовик с изрешеченными пулями бортами, в кузове которого лежал труп убитого возле «Метрополя» латышского стрелка.

Вклинившись в толпу, я схватил первого попавшегося командира роты за рукав:

– В чем дело?

– Полк выступает.

– Как выступает, куда?

Из толпы раздались голоса:

– Идем на «Метрополь».

– Громить милицию.

– Может, это и не милиция, а бандиты, переодетые в милиционеров.

Я подоспел вовремя. Еще несколько минут – и было бы поздно.

Взобравшись на ближайший грузовик, я крикнул что было мочи:

– Митинг! Митинг давай! Нельзя выступать без митинга!

Необходимо было выиграть время, заставить людей одуматься, только тогда их можно было бы удержать, а там разъяснить, что никаких бандитов, переодетых в милицейскую форму, нет, что произошло трагическое недоразумение. К моему голосу стали прислушиваться. Кое-кто поддержал:

– Верно, надо митинг. Потом выступим.

Тут как раз подоспели Берзин и Озол, как и я, застигнутые врасплох. Нам быстро удалось овладеть положением, на плацу стало тихо. Открыв митинг, я заявил, что ни о каком выступлении не может быть и речи. Надо выбрать делегацию и поехать в Моссовет, разобраться. Я сам поеду с делегацией и уверен, что виновные в бессмысленной стрельбе, стоившей жизни одному из ваших товарищей, будут сурово наказаны.

Мое предложение приняли, тут же выбрали делегацию, и мы отправились в Моссовет.

В Моссовете мы застали нескольких членов президиума и тут же договорились о тщательном расследовании и привлечении виновных к ответственности. Прямо из Моссовета вместе с одним из членов президиума наша делегация отправилась в отдел милиции Городского района, к виновникам происшествия. Едем. На улицах ни одного милиционера, как в воду канули. Нет милиционеров и возле «Метрополя» и на Петровке, а в отделе двери настежь, и тоже ни души. Даже часового нет. Оказывается, как только распространилась весть о столкновении с латышами, милиционеры Городского района разбежались кто куда. Пришлось расследование на время отложить.