Записки коменданта Кремля

Крепли партийные организации на кораблях, становился силой на «Диане» и наш большевистский судовой коллектив. 14 мая мы провели общее собрание всей команды, на котором поставили на обсуждение вопрос о коалиционном правительстве. Собрание дружно приняло предложенную нами большевистскую резолюцию. В ней говорилось, что коалиционное правительство нужно буржуазии для спасения своего престижа и продолжения войны, ради чего капиталисты даже вошли в соглашение с Советом рабочих и солдатских депутатов и предоставили социалистам 6 мест из 16 в своем правительстве. Но это обман. Мы должны сами ковать себе счастье, и вся власть должна перейти в руки народа. К нашей резолюции присоединились команды линкора «Республика», канонерской лодки «Бобр» и других судов.

По мере роста большевистской организации и расширения нашего влияния в матросской массе все острее становилась нужда в опытных партийных работниках, большевистских руководителях. У нас не хватало умелых организаторов, опытных агитаторов, пропагандистов. Остро ощущался недостаток интеллигентных сил. Рядовым, зачастую малограмотным матросам, трудно было тягаться в словесных поединках с меньшевистско-эсеровскими краснобаями, имевшими в своем большинстве высшее образование. Нередко они забивали нас на многолюдных митингах и собраниях, происходивших чуть ли не ежедневно.

Правда, Центральный Комитет крепко помогал нам. Помимо товарищей, присланных в Гельсингфорс на постоянную работу, ЦК часто направлял к нам для выступлении выдающихся партийных агитаторов – Николая Антипова (партийная кличка «Анатолий»), Александру Михайловну Коллонтай, пламенного оратора, пользовавшуюся огромной популярностью среди моряков. Но теперь этого было мало.

Как-то в конце мая товарищи поручили мне поехать в Петроград и обратиться в Центральный Комитет с просьбой о присылке в Гельсингфорс еще нескольких опытных партийных работников. Я отправился. Приехал в Питер, пришел во дворец Кшесинской, дождался Якова Михайловича и говорю: так и так, нужна помощь, просит Гельсингфорсский партийный комитет прислать еще нескольких товарищей покрепче.

Яков Михайлович глянул на меня, усмехнулся:

– Ну и жадный же вы народ, балтийцы, Залежского вам послали, еще кое-кого. На днях ПК направил Шейнмана. Правда, я его мало знаю, к нему еще надо присмотреться, но питерцы рекомендовали… Однако Балтфлот есть Балтфлот, а хоть туго у нас с людьми, хоть спрос на работников отовсюду огромный, кого-нибудь еще послать придется. Только кого?

Яков Михайлович на минуту задумался. Я молча ждал.

– Знаете что? – встрепенулся Яков Михайлович. – Есть у нас на примете один работник, только-только вернулся из эмиграции – Антонов-Овсеенко. Правда, он одно время путался с меньшевиками. Во время войны ходил в интернационалистах, но сейчас примкнул к большевикам. Ильич его знает. Организатор он хороший и оратор неплохой. На матросских митингах, где с меньшевиками и эсерами надо драться, он будет на месте. Мы тут его уже посылали кое-куда выступать – справился. Вот его, пожалуй, и пошлем вам в помощь.

Прошло несколько дней, и Антонов-Овсеенко приехал в Гельсингфорс. Он быстро включился во все наши дела и вскоре стал одним из активных работников Гельсингфорсе кого комитета большевиков.

Оратором Антонов-Овсеенко был действительно неплохим и приехал как раз ко времени. Все чаще нам приходилось выдерживать жестокие стычки с эсерами. Порою дело доходило до кулаков (меньшевиков в Гельсингфорсе было мало, они влиянием не пользовались). Как-то явилась в Гельсингфорс делегация от Черноморского флота во главе с Федором Баткиным, именовавшим себя моряком-черноморцем. Этот Баткин был настоящим монархистом, черносотенцем, хотя и состоял в партии эсеров. Надо отдать ему должное, говорил он здорово, оратор был хоть куда.

По случаю приезда черноморцев созвали на центральной площади митинг. Народу собралось тьма, со всех судов. Тут-то Баткин и разошелся. Он начал честить большевиков на все корки, заявляя, что, мол, «у себя», на Черноморском флоте, они давно «избавились от этой заразы». Баткин ратовал за продолжение войны «до полной победы», требовал безоговорочной поддержки Временного правительства. Большевики не растерялись. Выступил от нас Антипов и задал Баткину жару. Черноморцы, видя, что дело их плохо, полезли на Антипова с кулаками. Да не тут-то было. Мы окружили Антипова плотным кольцом и говорим черноморцам: «Проваливайте, покуда целы!»

Пошумели те было, пошумели, да и убрались подобру-поздорову.