Записки конструктора-оружейника

- Ты охотой-то, сержант, увлекаешься? - спросил Воронов.

- Так точно, очень люблю оружьем бродить.

- Тогда оцени мою коллекцию. Считаю, нет лучшего отдыха, чем птицу да зверя зорить. Жаль только, очень редко заниматься этим удается. А за каждым из этих трофеев, доложу тебе, - любопытнейшая охотничья история. - Николай Николаевич показал на рога лося, на кабанью морду, на чучела птиц.

- Рожденьем-то ты из каких краев?

- Алтайский, на границе тайги и степи жил.

- Знаю-знаю, места для охоты славные, И тут разговор как-то незаметно перешел на мою конструкторскую деятельность.

- Понимаю, сержант, тебе не боевое оружие, а охотничье конструировать бы. Да, как видишь, для этого время еще не приспело. Слежу за твоей работой. Вижу, неплохо получается. Глухов докладывал о твоих успехах. Так и держи. А теперь доложи, как идут дела, что сделано, каковы планы на будущее?

Я тогда как раз работал в Коврове на дегтяревском заводе. Добрым словом вспомнил благожелательное отношение ко мне ковровцев, заинтересованность в оказании помощи со стороны инженерно-технического состава.

- Только одного не хватает, товарищ главный маршал, - необходимых средств для окончательного завершения работ по изготовлению опытных образцов. Прекращено финансирование, и мы остались без денег.

- В чем дело, вы выясняли? - повернулся Воронов к начальнику отдела изобретательства.

- Так точно, товарищ главный маршал. Финансисты мотивировали свои действия тем, что, поскольку нет фирмы, иначе говоря, конструкторского бюро, давать деньги на создание какого-то отдельного образца они не могут. Считают это распылением средств. К сожалению; убедить их я не сумел.

- Плохо, полковник, что не сумели, - ворчливо проговорил Николай Николаевич.- Надо было настойчивее наседать на этих финансовых тузов, дальше своего носа не видящих. - Он неожиданно улыбнулся и обратился уже ко мне: Так сколько же нужно тебе, сержант? Назови конкретную сумму.

Мы с В. В. Глуховым и В. С. Дейкиным все расходы подсчитали заранее, и я, не мешкая, назвал цифру.

- Что ж, попытаемся помочь твоему горю. - Воронов взял телефонную трубку. Услышав голос ответившего, спросил: - Что же ты, генерал, обижаешь сержанта Калашникова? Почему не даешь возможности ему закончить работу? Почему не выделены необходимые средства на изготовление опытных образцов?

Послушав того, кто находился на другом конце провода, Николай Николаевич построжел лицом и жестко произнес:

- Вот что, генерал, ты, я вижу, все "фирмами" мыслишь, а о том, что за каждым образцом стоит конкретный человек, конкретный конструктор, не думаешь. Я, главный маршал, в данном случае выступаю за отдельный образец, потому что у нас иные "фирмы" лишь деньги требуют, а отдачи нет. Доложи, когда будет перечислена необходимая сумма? - Видимо, ответ его удовлетворил, и Воронов бросил отрывисто: - Ну и договорились.

- Какие еще ко мне вопросы? - Николай Николаевич ждал, что я скажу.

- Просьб больше нет. Спасибо за помощь, товарищ главный маршал.

- Надо бы, конечно, посмотреть, что ты за охотник, - засмеялся Воронов, когда мы прощались. - Да как-нибудь в другой раз. А теперь принимайся за дальнейшую работу. Нам сейчас очень необходимо хорошее оружие. Так что хочу пожелать тебе, сержант, удачи...

И вот новая встреча с главным маршалом артиллерии Н. Н. Вороновым. Сижу рядом с ним за обеденным столом в служебном вагоне. Посуду уже убрали. Мы ведем неторопливую беседу под перестук колес.

Не утаил я от Николая Николаевича то, как, дорабатывая автомат после первого тура сравнительных испытаний, мы многие детали, даже узлы, сделали заново, перекомпоновали образец, что в немалой степени помогло нам выполнить эту дополнительную работу своевременное поступление средств.

- Да, хитро поступили, - согласился со мной Воронов. - Теперь внимательно проанализируй все замечания, предложения войсковых товарищей. Они помогут тебе окончательно довести конструкцию. Старайся чаще бывать на боевых стрельбах и учениях, в одной цепи с солдатами. Дегтяреву и Симонову труднее это сделать, а ты должен быть легким на подъем. - Николай Николаевич вдруг чисто по-деревенски провел несколько раз ладонью по столешнице, словно разглаживая складки скатерти, и продолжил: - С тобой, сержантом, к тому же все будут откровеннее, искреннее. И не обижайся, если какие-то замечания станут бить по твоему самолюбию, не задирай носа.

Должен отметить, что это была удивительно доверительная беседа старшего с младшим. Жизнь еще не единожды сводила нас с Вороновым. Последняя встреча состоялась у него дома, в Москве, незадолго до его кончины.

Он тогда подарил мне свою книгу военных мемуаров, делился новыми творческими планами. Вспомнил, что собирался со мной на охоту, да так вот и не выбрал времени посмотреть, как я держу в руках охотничье ружье...