Записки контрразведчика. Взгляд изнутри на противоборство КГБ и ЦРУ, и не только

Когда Служба международных связей встала на ноги, переговоры с ЦРУ проводили в доме № 2 на ул. Большая Лубянка, в небольшой рабочей комнате при служебном кабинете Ю.В. Андропова, окнами выходящей на Лубянскую площадь.

Чтобы пройти в эту комнату для переговоров, надо миновать большой бывший рабочий кабинет Андропова, где осталась обстановка со времен Юрия Владимировича — его рабочий стол, сейф и стол для переговоров.

Американцы, по их словам, первое время, затаив дыхание, пересекали кабинет Ю. В. Андропова, представляя, какие события могли там происходить многие годы назад.

Встречи, за исключением тех, где мне приходилось заявлять американцам официальные протесты по поводу их противоправной деятельности, иногда происходили в ресторанах и в другой обстановке с глазу на глаз и всегда в уважительно-дружеской атмосфере — мы прекрасно понимали друг друга, иногда и не все договаривая.

Вот как одну из таких встреч описывает Рольф Моуэтт-Ларсен, в то время резидент ЦРУ в Москве (публикация «НГ-Независимое военное обозрение» от 18.02.2011 года «У истории много коварных путей и запутанных троп»):

«Не доверие, а профессиональное уважение друг друга отдельными офицерами стало одним из важнейших слагаемых тех скромных успехов, которые принесли усилия по получению конкретных результатов от поддержания связей между спецслужбами.

Эти неоднозначные результаты были подвергнуты испытанию в напряженные часы, предшествовавшие попытке путча, которую предприняли сторонники жесткого курса во главе с Русланом Хасбулатовым и Александром Руцким в октябре 1993 года и которая была направлена против президента Ельцина.

Одним прекрасным осенним днем мой домашний телефон зазвонил. Звонил генерал ФСБ Валентин Клименко, являвшийся одним из основных на тот момент офицеров связи своего ведомства с резидентурой ЦРУ в Москве.

Настроение у него было мрачное. Мне пришлось напрячься, чтобы расслышать его слова. Генерал спокойным тоном сказал мне: “Рольф, я должен тебя немедленно видеть. Приезжай один, но не заходи на Лубянку. Езжай на метро. Встретимся на углу остановки метро на площади Дзержинского”. Сказав это, Клименко вздохнул и добавил: “И, пожалуйста, приезжай один ”.

Прежде чем отправиться на встречу, я предпринял необычные меры предосторожности — сообщил нашему послу Томасу Пикерингу о моем предстоящем рандеву с ФСБ на тот случай, если я не вернусь. А про себя я подумал: “На чей же стороне КГБ?”

Я вышел из метро на Лубянке. При этом наружка следовала за мной по пятам. “Какой поворот судьбы ”, — хмыкнул я, подумав о том, что сотрудники службы наружного наблюдения были, по всей видимости, даже больше озабочены и озадачены, чем я.