Записки Мелового периода

— Извините… — подошел к нему Штерн, — я, э-э… видите ли, никогда не держал в руках оружия…

Семенов усмехнулся.

— А лопату?

— Что, извините?.. — растерялся технолог.

— Лопату в руках держать приходилось?

— Да, конечно… у меня же э-э… дача, некоторым образом…

— И где же находится ваша дача?

— Дача?.. э-э… садовое общество «Радуга», это там, собственно, куда вы… мы собираемся…

— Ну вот! — лицо охотника выражало крайнюю степень довольства. — Видите, какой вы ценный кадр! Будете нам там, все показывать! А оружие я вам и не дам… — он широко улыбнулся, — его все равно на всех не хватит. И вы доктор, — обратился он к стоящему рядом Петренко, — на этот раз с нами поедете… не дай бог зацепит кого, поможете… но в первые ряды соваться, ни-ни! Нам без вас тут никак.

Алексей Федорович пожал плечами.

— Я разве против? Только хочу напомнить, у нас есть больные. За ними нужен, какой-никакой уход.

— Ничего! — обезоруживающе улыбнулся Семенов. — У нас девчонок много, приглядят! Верно? — подмигнул он, наблюдающей за ними с балкона, Анюте.

Девушка не слышала его вопроса, поэтому не ответила, только сделала недоуменную гримаску.

— Давайте ребята, грузимся! — махнул рукой охотник. — Бодрее, веселее!.. до вечера надо успеть обернуться…

* * *

Крюк вынул из рюкзака, найденный в одном из домов, моток бечевки. Отмотал с метр, подергал и с сомнением покачал головой — дрянь — веревка, что твой шпагат. Но если свернуть вчетверо, должна выдержать. Он подошел к обрыву и посмотрел вниз. До земли метров десять. Оценил моток взглядом — вроде должно хватить. Да если и не хватит пары метров, тоже ничего страшного — земля внизу ровная, как газон. Лес в этом месте был раздвинут поймой реки. Сама же река оказалась перегороженной возникшим тут плато. Ее пересохшее русло превратилось в пунктир илистых болотцев. До ближайшего из таких болотцев было метров триста. В оптический прицел «Грозы», отчетливо были видны его пологие берега, поросшие чем-то наподобие осоки. В этом умирающем водоеме копошились бывшие речные обитатели. Ничего похожего, Крюк никогда раньше не видел, даже в террариуме Новосибирского зоопарка, куда его пару раз затаскивала подруга Ирка. Это были не рыбы, и не раки, а какого-то странного вида звери. У них имелись клешни, панцири, длинные змеиные шеи, и такие же длинные чешуйчатые хвосты. Несмотря на то, что реку, перегородило четыре дня назад, они все еще не желали умирать. Кто-то пытался закопаться поглубже в высыхающий ил, кто-то, наоборот, карабкался на берег, пытаясь переползти в соседние водоемы. Эта оставшаяся без защитной среды жизнь, не могла не привлечь внимания местных сухопутных хищников. Крюк наблюдал за болотом со вчерашнего дня и уже на глаз мог определить некоторых, из них. Он уже знал, кого внизу следует опасаться более всего. При их появлении, все остальные моментально исчезали с открытого пространства. Эти пернатые твари не были особо крупными и страшными. Так, ростом со знатного индюка или, наоборот, мелкого страуса, которому зачем-то вдруг понадобилось оснаститься длиннющим голым хвостом и вытянутой зубастой пастью. Периодически из леса выскакивали сразу по три-четыре таких тварюки, и начинали носиться вдоль берега, высматривая добычу. А бегали они не хуже страуса. Иногда, делая резкий выпад, ловко выхватывали кого-то из болотной жижи и тут же рядом начинали рвать верещащую жертву на части. Однако, разорвав, не жрали, а с добычей в зубах, стремительно уносились обратно в лес.

Воздух над болотом постоянно чертили другие странные существа — на птиц они были похожи только тем, что летали. С их классификацией Крюк особенно затруднился. Почему-то вспоминались фильмы про вампиров — хотя те, вроде, превращались в летучих мышей. Эти «птицы-мыши» время от времени снижались к поверхности воды и планировали над ней, высматривая, чем поживиться. На всплывшей посреди болота туше расселось несколько этих тварей. Они пировали, время от времени взмахивая крыльями и задирая головы, отпугивая норовящих присоединиться к ним сородичей. Однако не всегда падальщики оказывались хозяевами положения — иногда, не рассчитав своих сил, или промахнувшись с выбором жертвы, они сами оказывались схваченными за лапу или крыло огрызающимися обитателями болота. Зрелище было одновременно и захватывающим, и отвратительным.

Крюк уселся на край обрыва, свесив ноги в зимних ботинках. Угораздило же их клочку земли, свалиться прямо на речное русло. Интересно, где теперь течет река? А, впрочем, не интересно. По крайней мере, сейчас, его интересует только одно — собственная жизнь. А она, вполне возможно, может оборваться уже совсем скоро, если, конечно, не удастся перехватить инициативу. Крюк задумчиво почесал синюю, с крестом, колокольню на груди. Достал сигареты, закурил. Настроение было паршивое — «Хер с ним со всем! Будь, что будет… Другого выхода, кроме, как лезть вниз, в этой нездоровой канители все равно не просматривается».