Записки Мелового периода

Но и убежать оказалось делом непростым. Динозавр, одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние. Только какая-то животная реакция заставила Илью закатиться под стол для разделки мяса. Лязгнули о кафель когти, в том месте, где секунду назад была его спина. Динозавр сунулся, было, за ним, но пролезть не смог. Илья, выкарабкавшись из-под спасительного стола с противоположной стороны, оказался в узком пространстве между краем столешницы и стеной, настолько тесным, что двигаться здесь можно было только боком, укрываясь от лязгающей пасти динозавра, за чанами и котлами. Зверь несколько раз пытался запрыгнуть на стол, но поскальзываясь на гладком металле, валился на пол. Илья боком, боком отодвигался от него вдоль стены, пока не понял, что дальше некуда — стало слишком узко, да к тому же горячо. Пару секунд он соображал, чем это так припекает грудь и живот, пока, наконец, не понял, что стоит прямо за плитой, на которой в огромной кастрюле кипит вода. Ее около часа назад, поставила на газ рачительная Варвара Петровна. В связи с произошедшими событиями, про кастрюлю все забыли, и вода успела нагреться до кипения, в чем Илья и убедился, отдернув обожженную ладонь. Боль ускорила мысли и он, что есть силы, толкнул кастрюлю от себя. Плеснулся кипяток, ошпарив руки и грудь. Пятнадцатилитровая кастрюля заскользила днищем по конфоркам, на что-то наткнулась, накренилась и опрокинулась прямо под ноги маячившему за плитой динозавру. Последовавший за тем визг, не уступил бы хору десятка побитых собак. Как тварь исчезла из кухни, Илья заметить не успел — в это время он выбирался из раскаленного тупика — ноги жег разлившийся по полу кипяток, от плиты начала дымиться рубашка.

Когда он минуту спустя, вооруженный тесаком для разделки мяса, заглянул в столовую, там было пусто. Пистолет, оказывается, лежал всего в шаге от двери. Быстро нагнувшись, Илья подобрал оружие.

Подстреленный им динозавр, валялся в углу возле кассы, под ним натекла кровавая лужа. Глаза его были закрыты, но задние лапы и кончик хвоста все еще судорожно дергались, чудовищные когти сжимались и разжимались.

Второй хищник бесследно исчез. Обойдя буфетную стойку, Илья, наконец, увидел, чем тот занимался до их встречи. От этого зрелища, рот моментально наполнился горячей слюной. Его рвало безостановочно минут пять, казалось, что вместе с остатками пищи и желудочным соком выходит из него весь испытанный за сегодня страх, так мучительно содрогалось тело, и выворачивался наизнанку желудок.

Когда все, наконец, закончилось, Илья вытер губы, смахнул с глаз выступившие слезы и, без сил, опустился на ближайший стул. На изуродованное тело Варвары Петровны, он старался больше не смотреть.

Шорох, внезапно раздавшийся со стороны буфетной стойки, заставил снова схватиться за пистолет. Сначала Илья подумал, что это ожил динозавр, но, когда к шуршанию добавилось тихое всхлипывание, наконец, сообразил, что в пылу схватки, совсем забыл про несчастную, ради спасения которой явился сюда. Жива, слава богу! Илья осторожно постучал стволом пистолета по дверце.

— Эй! Кто там? Вылезай, приехали…

* * *

Как она оказалась в своей машине, Альбина не поняла — волна страха окатила с ног до головы, заставив тело действовать быстрее разума. Только что разрушилась последняя хрупкая преграда, отделявшая их земное прошлое от страшной реальности. Ужас из самых кошмарных снов, стал явью. Порождением этой новой реальности были твари, рвущие на части то, что уже перестало быть человеком.

Здесь, в уютном маленьком мирке салона пахло ванилью и нежными цветочными духами.

Куда она едет? Что с людьми? Смог ли кто-нибудь выжить, или монстры убили всех? Если так, то остается единственный вариант: посильнее разогнаться и в дерево. Жаль, что все так глупо — только начала жить по-человечески, так много не успела. Долбанная Инга, со свои абонементом в Оперный!

Стоп! Как она могла забыть — в лесу есть люди! Надо срочно их найти и предупредить! Быстрей! Она вжала педаль газа. На повороте машину занесло, чуть не опрокинув в кювет. Облившись потом, Альбина стала вести осторожней. Напряженно всматриваясь в дорогу, женщина молила: лишь бы с ними все было в порядке, что угодно, лишь бы живые. Странное чувство заполняло ее — почти нежность к этим некогда таким чужим и неприятным людям.

Навстречу неслась серая лента дороги. Слезы горячими ручейками стекали по лицу. Нет, она не рыдала — это было помимо воли — смотрела вдаль и облизывала соленые губы. От прежде любимых запахов, мутило. Теперь ваниль всегда будет ассоциировать у нее со смертью и липким ужасом.

* * *

Крюк глянул на часы и перешел на рысцу. Без четверти два — значит в его распоряжении еще, минут двадцать — полчаса, не больше.

Как ни странно, пока все складывалось удачно. Во время его путешествия вдоль стены плато, ни одна из местных гадин не попыталась с ним познакомиться поближе. Это было очень кстати, иначе пришлось бы стрелять, а значит, привлечь внимание охотников.