Записки мертвеца: Часть II

Захлопнуть дверь помог тот мёртвый толстяк, навалившийся на неё всем телом с другой стороны. Я оказался во мраке подъезда, разбавляемом лишь светом из окон второго этажа. Оттуда же — со второго этажа или выше — доносился хрип и эхо шагов, двигавшихся, по всей видимости, ко мне. Быстрые, ритмичные «шлёп-шлёп, шлёп-шлёп» стоптанной обуви о ступеньки, помноженные на количество бетонных стен, одновременно отражавших этот звук. Я знал, что меня ждёт. И был готов. Я поднялся чуть выше по лестнице, чтобы по крайней мере видеть того, с кем мне предстоит сразиться. На первом пролёте мы и встретились. Он налетел на меня и схватил руками за плечи. Я успел ухватить его рукой за горло и на момент мне по старой памяти даже подумалось, что, если продержать его так минуту-другую, то я смогу его задушить. Но даже если б это было так, даже если б они умирали от того же, от чего умирают обычные люди — даже тогда я не смог долго держать его и смотреть, смотреть и смотреть в его безразличные и одновременно хищные глаза. Лицо его было в запёкшейся крови — крови чужой, не его. По всему было видно, что он долго жрал кого-то и извозился в крови своей жертвы с ног до головы. Возможно, его жертва всё ещё где-то там, наверху, следует по стопам своего бывшего мучителя, чтобы уже вместе с ним наброситься на меня — на их уже общую новую добычу. Потому медлить и мешкать было нельзя. Свободной рукой я достал молоток. Мертвец толкал меня, и мне больших трудов стоило держать равновесие. Я занёс руку с молотком и изо всех оставшихся сил ударил заражённого в висок. На мгновение он ослабил хватку. Этого мгновения мне хватило, чтобы переломить ситуацию в свою пользу и прижать его к двери одной из квартир. Затем, по-прежнему крепко держа его за горло, я нанёс ещё один удар. Потом ещё. И ещё. И ещё. Он уже обмяк, в голове его зияла дыра, а я всё бил и бил, рассчитывая, что с каким-то из новых ударов ко мне, наконец, придёт уверенность, что всё кончено. Что он мёртв, и я теперь могу отпустить его горло. Но даже когда половина его головы превратилась в кровавую кашу из мозга и кусочков кости, я всё равно замахнулся, чтобы ударить его ещё раз. А потом — отпустил, и тело рухнуло на бетонный пол.

Я направился вверх по лестнице. На пролёте между четвёртым и пятым этажом, возле мусоропровода, я увидел ещё одно тело. Оно лежало навзничь, словно бы показывая всему миру своё выеденное до позвоночника брюхо, и не могло встать. Это была женщина. Она посмотрела на меня из темноты чуть поблёскивавшими глазами, и мне вдруг стало жаль её. Захотелось плюнуть на всё и дать ей того, чего она хочет, но никак не может получить. Она тянула свои руки ко мне и изо всех сил напрягала шею, рассчитывая таким образом дотянуться до своей цели. Остальное её тело оставалось неподвижным. Я подошёл к ней и сделал с её головой то же самое, что сделал с головой её убийцы. Потом, наконец, поднялся на нужный этаж и постучал в нужную дверь.

Что тут скажешь? Имеет жизнь интересную особенность переворачиваться с ног на голову. Такое чувство, что порой кто-то, кто имеет власть над нашими судьбами, хочет нам что-то доказать. А может, жизнь — это хаотичная последовательность событий, ни как сущностно не связанных между собой, и все нравоучительные выводы из тех или иных ситуаций мы делаем сами, кладя внахлест друг на друга то, что на самом деле друг с другом никак не соотносится. Бог его знает. Или чёрт его знает. Моё мнение — ни того, ни другого не существует за пределами нашего умозрения и языковой картины мира. Бог есть — это совершенно точно. Но есть он только покуда существуют люди, выстраивающие свою жизнедеятельность с оглядкой на этого самого бога и на веру в его незримое присутствие где-то там, за пределами видимой Вселенной. С чёртом всё то же самое. Не станет людей — не станет ни бога, ни чёрта.