Записки натуралиста

Б. С. Виноградов получил назначение на должность директора местного краеведческого музея. Его собеседник, Ф. Ф. Ильин, недавно вернулся вместе с семьей из Швейцарии, где провел несколько лет в эмиграции и был тесно связан с группой большевиков. Ему — старому деятелю московского общества «Природа и школа», специалисту по школьным пособиям — Наркомпрос поручил организацию на Северном Кавказе базы для сбора материалов для наглядных пособий.

— Пойдемте к Федору Васильевичу Гладкову,— продолжал Борис Степанович.— Это наш начальник, заведующий подотделом культпросветработы. Он местный учитель, но, кроме того, писатель и отличный человек.

Федор Васильевич Гладков (которого впоследствии все узнали как автора «Цемента») принял нас с распростертыми объятиями. Он внимательно расспросил меня о прежней работе.

— Вот какое дело,— сказал он.— Мне Борис Степанович передал три тетрадки, хранившиеся в музее. Это записки бывшего здесь проездом одного ученого, затронувшего вопрос об устройстве в Новороссийске морской биологической станции. Вот они.

На обложке первой тетради был указан автор: Бенинг Арвид Либорьевич, директор Волжской биологической станции в Саратове.

— Прочтите и выскажите мнение. На днях был в Краснодаре и узнал, что там появился видный профессор-ботаник из Харькова — Арнольди. Он тоже ратует за Биологическую станцию в Новороссийске. Не съездить ли Вам к нему потолковать? Я думаю, что станцию в Новороссийске мы создать можем.

A. Л. Бенинг

Вот так неожиданность, Владимир Митрофанович в Краснодаре. Конечно, нужно с ним немедленно связаться!

Я говорю Федору Васильевичу, что это предложение очень заманчиво. Но прежде чем решать что-нибудь, мне нужно подумать о житье и связаться с Харьковом, где остались семья, работа.

Подумав, Федор Васильевич сказал:

— Пока будут решаться вопросы о станции и базе Наркомпроса, мы зачислим Вас инструктором в Отдел народного образования; кроме того, вы будете читать лекции. А насчет квартиры нам что-нибудь подскажут наши сотрудники.

Он вышел в соседнее помещение и вскоре вернулся с адресом, по которому я разыскал домик бывшего преподавателя естествознания Рождественского и снял, по его рекомендации, комнату у соседей. На другой день я послал в Харьков (домой и в бывшее Коммерческое училище) извещение о своих делах в Новороссийске и приступил к работе в Отделе народного образования. Написал я также Владимиру Митрофановичу Арнольди в Краснодар по адресу Совета обследования и изучения Кубанского края. Как мне объяснили, этот Совет являл собой нечто вроде маленькой местной Академии наук.

Записка А. Л. Бенинга об организации Биологической станции оказалась чрезвычайно интересной. В ней говорилось о состоянии изученности и задачах исследований восточной части Черного моря, предлагались структура станции, список необходимого оборудования и основной литературы. Через неделю я выехал в Краснодар в Совет обследования и для встречи с Арнольди.

Первым, кого я встретил в Совете обследования, был профессор, бывший проректор Харьковского университета Торичан Павлович Кравец (он читал нам метеорологию). К моменту нашей встречи он являлся заместителем председателя Совета. Мы разговорились, и Кравец, к моему удивлению, вспомнил историю с премией им. профессора Степанова.

Получив адрес Арнольди, который работал в новом Кубанском университете, я отправился к нему. Записка А. Л. Бенинга понравилась Владимиру Митрофановичу и еще больше укрепила его намерения.

— Давайте будем устраивать Биологическую станцию,— сказал он.— Если Вы с Ниной Васильевной возьметесь за это, может получиться очень интересное дело. Мы найдем поддержку. Я уже написал Нине Васильевне в Харьков.

Вскоре мы с Арнольди посетили председателя Совета А. П. Протопопова и в принципе договорились о возможности включения станции в состав Совета. Тогда он еще подчинялся местным органам власти, но уже намечалась передача Совета в ведение центральных организаций.

Александр Петрович Протопопов, по специальности агроном, в свое время был назначен уполномоченным Комиссии по обеспечению поставок подсолнечного масла для армии. Он сумел хорошо организовать работу комиссии, привлек в нее почвоведов, климатологов, селекционеров, химиков и т. д. Одним из сотрудников комиссии являлся знаменитый в будущем селекционер по подсолнечнику В. С. Пустовойт, работали здесь и многие профессора Кубанского университета и сельскохозяйственного института.

На базе этой комиссии и был создан Совет обследования и изучении Кубанского края.