Записки о французской революции 1848 года

Несмотря на этот решительный тон, первый №, только показавшийся, состоял из бедного полулистка и держался в той общей неопределенной форме, которая понятна грубому уму, но не представляет выхода в действительность. Совсем другое выражал плакард, возвещающий о составлении нового клуба: Club de la Montagne {345} . Основатели его: известный расстриженный аббат Констан, гг. Легалуа и Эскирос представляют партию кровавых коммунистов, начинающих с нивелировки всего существующего и странно связывающих свое существование с Иисусом и [религией] христианством. Плакард возвещал, что клуб намерен продолжать работу старых монтаньяров, которые сами только продолжали дело великого санкюлота Иисуса, замученного на тридцать первом году своего возраста. Мы будем, говорит он, возвещать истину, как возвещал Иисус на горе, посреди грома и молнии. Клуб этот, крайне ничтожный, имеет однакож тоже бедный листок под названием: «la tribune du peuple». Он редактируется преимущественно г. Констаном, уже прежде отличившемся в своей Библии «de la liberté» – «Свобода» (франц.) .) советами убить отца, жену, если они стоят на пути прогресса (за что и в тюрьме посидел). Тон журнала на первый раз мягче, чем следовало бы ожидать, как можно видеть из следующей выписки: Nous croyons qu\'un seul homme qui meurt de faim accuse d\'assassinat la société tout entière… Or s\'il fallait pour qu\'un pareil crime ne se renouvelât jamais, que la société tout entière fût punie…. je demanderais seulement d\'être frappé le premier, mais j\'acquiescerais en frémissant à cet immense et épouvantable justice! – Мы думаем, что один человек, умирающий с голода, обвиняет тем самым все общество. Вот почему, если для устранения подобного несчастия нужно было бы уничтожить все общество целиком, мы бы попросили только первого удара для себя, и с содроганием, но согласились бы на эту страшную и поголовную расправу! (франц.). )

К числу сентиментальных нелепостей должно отнести еще листок, издаваемый г-жею Нибойе (Niboyet) с семейством: «la voix des femmes». Она сделалась заступницей оскорбленных прав женщин, о которых декрет о выборах не сделал никакого упоминания, в фантастически-сладком тоне [умоляет] призывает женщину обрабатывать на первых порах мужей, отцов и братьев, а там, что бог даст: «Eclairez-vous assez poru fixer leur choix et l\'inspiration vous guidera bien! Point de tièdes accents, de complaisantes paroles, le moment est solennel: les indépendants du ciel regardent les indépendants de la terre; ils nous voient à travers les étoiles qui ne s\'éteignent ni ne pâlissent jamais» («Присмотритесь хорошенько, чтобы сделать их выбор, и вдохновение поведет вас по правильному пути. Никаких задушевных интонаций, любезных слов – момент сейчас ответственный: независимые неба смотрят на независимых земли, они видят нас сквозь звезды, которые никогда не гаснут и не меркнут» (франц.) .) и т. д.

Раскаиваюсь, что не списал плакарда о составлении клуба des Jacobins {346} , подписанного, кажется, г. Бюшело: это был самый оригинальный, всего лучше доказывающий и невольное воспоминание о прошедшей революции, и уступку духу времени, сшибающихся здесь на каждом шагу. Объявив, что не позволит новой Жиронде (намек на Ламартииа) украсть революцию 24 февраля и что без его, Бюшело, ведома не упадет волос с головы ни одного работника, он обещает выкинуть и нынешнее Правительство и будущую Assemblée Nationale за окно, как только станет это нужным. [Богатых]. Собственников, аристократов и умеренных он дает слово преследовать всюду: «je les parquerai dans l\'Assemblée, sur la place publique, dans la rue… mais, – прибавляет он великодушно, – je ne demanderai pas leurs têtes» («Я буду травить Ассамблею всенародно на площади, на улице, но я не стану требовать их голов» (франц.) .).

126