Читаем Записки о французской революции 1848 года полностью

При воссоединении в рукописи не оказалось никаких пробелов, отсутствует только начало; ее объем 63 листа, из которых 59 с оборотом и 4 листа без оборота. Листы рукописи автором не пронумерованы. В целом рукопись представляет собой несброшюрованную тетрадь большого формата. Бумага нелинованная, белая, плотная, сдвоенная. На одном листе (ИРЛИ) просматривается штемпель: овал, по внутренним краям которого идет надпись: Императорская Петербургская бумажная фабрика. В середине овала – изображение короны. Эта фабрика, согласно указателю С. А. Клепикова «Фелиграни и штемпели на бумагах русского и иностранного производства» (М., 1959, с. 103), находилась в Петергофе; указанный на бумаге штемпель этой фабрики применялся в 1844–1845 и 1846–1849 гг.

На остальных листах штемпель отсутствует, они уже другого достоинства и несколько меньшие по формату. Характерно, что на такой же бумаге написана копия статьи Герцена «После грозы», привезенная Анненковым из Парижа осенью 1848 г. На полях этой рукописи рукою Анненкова сделана надпись: «Посвящена и подарена мне Алек<сандром> Ив<ановичем> Герц<еном>. Переписана М. К. Ерн 1848 в августе перед нашим отъездом из Парижа» (ГБЛ, ф. 69 Герцена и Огарева 2/24).

Автограф «Записок» Анненкова, помимо собственно рукописи, содержит план на трех листах с оборотом.

Рукопись представляет собой обстоятельный, богатый подробностями и хронологически построенный рассказ о событиях французской революции 1848 г., начиная с 24 февраля и кончая 22 июня 1848 г.

В рукописи семь глав, и условно ее можно разбить на две части. В первой – четыре главы, разные по жанру, композиции, объему. Название первой главы отсутствует, в ней повествуется о событиях конца февраля. В отличие от всех последующих, первая глава состоит из отдельных этюдов, названных самим автором: «Четверг», «Происшествия 25, 26, 27, 28, 29 февраля», «Подробности бегства короля», «Заключение, 3-го марта, пятница», «Окончание подробностей». Вторая глава названа – «Через неделю. Март месяц», третья – «Луи Блан в Люксембурге» и четвертая – «Физиономия Парижа в марте 1848».

После первой части идет план, за ним вторая часть рукописи, состоящая из трех глав, одинаковых по жанру и композиции; они названы: «Апрель месяц», «Май месяц», «Июнь». План, предшествующий второй части, также состоит из трех частей под названием: «Апрель месяц», «Май месяц», «Июнь».

В рукописи, особенно в первой части, много помарок, вставок, сносок, она носит явно черновой характер; видимо, это авторский экземпляр, с которого была снята копия для московских друзей, отправленная с А. А. Тучковым в августе 1848 г.

Рукопись написана на русском языке, но в ней много французских текстов, разных по объему; в основном это выдержки из французской прессы, прокламаций, афиш, декретов, речей. Фамилии участников революции, ее вождей и идеологов, названия парижских улиц, театров, пьес, клубов, газет даны по-французски и по-русски.

Рукопись и план написаны черными чернилами, выцветшими от времени, мелким, бисерным, крайне неразборчивым почерком, характерным для Анненкова 1840-х годов. Разбивка на абзацы в тексте почти отсутствует, строчки расположены вплотную одна к другой; в тексте много зачеркнутых слов, предложений, абзацев; много слов, предложений и целых абзацев вписано между строк.

К основному тексту рукописи автором даны вставки, они написаны на листах того же достоинства и формата, что и весь текст, и обозначены особым знаком – крест в скобках (X), который стоит и в рукописи, и на листе вставки. Есть в рукописи большие по объему сноски, они даны в конце страницы, под чертой; некоторые из них переходят со страницы на страницу и имеют в свою очередь сноски.

В рукописи прослеживается три слоя авторской правки: черными чернилами, рыжеватыми чернилами и карандашом. Правка рыжеватыми чернилами, видимо, первая по времени. В рукописи много помарок, есть большие чернильные пятна, затемняющие текст.

Двуязычие рукописи, обилие в ней всякого рода помарок, исправлений, вставок, сносок, своеобразный язык, а главное, неразборчивый почерк сделали ее крайне трудной для расшифровки. Тем не менее рукопись практически расшифрована целиком, за исключением нескольких слов.

Заглавие рукописи «Записки о французской революции 1848 года», под которым она публикуется в настоящем издании, установлено на основании, во-первых, переписки П. П. Анненкова с В. Д. Бонч-Бруевичем, во-вторых, названия рукописи, вернее части ее, хранящейся в ИРЛИ.

При публикации никаких лексических, стилистических изменений, а равно изменений в расположение текста рукописи не внесено. Орфография и пунктуация приведены по возможности в соответствие с сегодняшними нормами русского языка. Все французские тексты, слова, предложения сохранены в тексте, их перевод дан под строкой, внизу страницы, со знаком *.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука