Записки о Петербурге. Жизнеописание города со времени его основания до 40-х годов X X века

Благоустраивались центральные улицы города: мостовая Невского проспекта стала паркетной — камни заменили деревянными торцами, которые накладывали на деревянный настил (позже на бетонный) вплотную один к другому, скрепляли смолой и посыпали крупным песком. Торцовые мостовые были удобны для езды и хождения, но довольно дороги. Поэтому торцовое покрытие было только на центральных улицах города, а большую часть улиц по-прежнему мостили булыжником так же, как и площади, даже Дворцовую. Только для царского проезда на Дворцовой площади сделали неширокую торцовую полосу. Булыжные мостовые были очень неудобны, при езде по ним немилосердно трясло. А тяжелые подводы на такой мостовой поднимали неимоверный шум. Первый асфальтовый настил появился в Петербурге в 1844 году на Полицейском мосту.

Вдоль мостовой тянулись тротуары, на Невском проспекте они были довольно широкие, в две плиты. На городских окраинах тротуары настилали из досок, рядом с водосточными канавами, а иногда и прямо над ними. Такие тротуары представляли определенную опасность для жизни. Городская хроника повествует о гибели обывателя, ступившего на доску тротуара, не закрепленную на концах. Один из концов под его тяжестью взлетел кверху, ударил беднягу по голове, тот упал в водосточную канаву и захлебнулся. До 60-х годов прошлого века на улицах не курили. Это строго запрещалось.

Невский проспект продолжал украшаться новыми зданиями, но в основном в своей парадной части, которая начиналась от Дворцовой площади и заканчивалась у Аничкова моста. В XVIII веке Фонтанка считалась окраиной города, и на Аничковом мосту стоял караул, проверявший документы приезжих. Поначалу мост был деревянным, затем его перестроили в камне, однако он остался по-прежнему узким: две кареты не могли проехать по нему одновременно.

В XIX веке движение городского транспорта увеличилось, и в 1841 году Аничков мост реконструировали и расширили. Решено было украсить его четырьмя скульптурными группами работы П. К. Клодта. Горожане стали свидетелями нескольких метаморфоз украшения моста: сначала сюда доставили на специальных катках с Васильевского острова, из мастерской Клодта, две бронзовые и две гипсовые скульптурные группы. Петербуржцы недоумевали: где же два других бронзовых укротителя? Оказалось, что император Николай I подарил их прусскому королю, приезжавшему в Петербург. Целый год на мосту стояли гипсовые кони. От непогоды их хвосты отвалились. К этому времени Литейный двор изготовил двух новых бронзовых укротителей, и в 1843 году их установили на мосту. Но горожанам недолго пришлось любоваться ими, в 1846 году две скульптуры снова исчезли: император подарил их на этот раз неаполитанскому королю! Наконец, в 1850 году третья по счету пара бронзовых скульптур заняла пустовавшие постаменты, и теперь четыре конные группы, как и полагалось, украсили Аничков мост.

За Аничковым мостом Невский проспект утрачивал свой парадный вид. А Знаменская площадь, по описанию А. Ф. Кони, была «обширна и пустынна, как и все другие, при почти полном отсутствии садов или скверов, которые появились гораздо позже. Двухэтажные и одноэтажные дома обрамляют ее, а мимо станции (вокзала Николаевской железной дороги. — Е. И.) протекает узенькая речка, по крутым берегам которой растет трава. Вода в ней мутна и грязна, а по берегу тянутся грубые деревянные перила».

Невский проспект от Знаменской площади до Александре-Невской лавры выглядел и вовсе захолустной окраиной: «Он обстроен окруженными заборами невысокими деревянными домами с большими частыми перерывами. Никакой из ныне существующих в этой части Невского улиц еще нет. Есть лишь безымянные переулки, выходящие в пустырь... По левой стороне улицы мы подходим к обширной площади, называемой Конной от производящегося на ней конского торга и служащей для исполнения публичной казни, производимой всенародно» (А. Ф. Кони. «Петербург. Воспоминания старожила»). Приговоренного к наказанию привозили на специальной колеснице, посредине которой был столб. У человека, привязанного к столбу, на груди висела доска с названием преступления, за которое он осужден. Если узник принадлежал к «привилегированному сословию», палач ломал над его головой шпагу (что означало лишение гражданских прав), а если из простых — его били плетьми. Это варварское зрелище можно было наблюдать до 1863 года.

В 30—40-е годы в столице бурно развивалось строительство доходных домов, владельцы которых сдавали жильцам квартиры, комнаты и углы, то есть части комнат. Доходные дома не походили на особняки знати: в них старались устроить как можно больше помещений, потолки в них были ниже, окна меньше; их выгодно было строить многоэтажными. Первый пятиэтажный дом у Кокушки-на моста появился в столице в 1830 году.