Записки о России. XVI — начало XVII в.

Оба посланника — королевы и царя, — получив отпуск и письма, были отправлены на хороших кораблях и благополучно прибыли в бухту св. Николая. Русский посол отправился сушей и [вскоре] вручил царю свои письма и посольский отчет, которые были с радостью приняты. Сэр Джером Баус на купеческих судах пустился медленно вверх по реке Двине за тысячу миль к Вологде. Царь послал ему пристава (pencioner) Михаила Протопопова (Michaell Preterpopa)[222], чтобы он встретил его, приготовил для посланника провизию, подводы и лошадей на всем пути для него, его спутников и обоза. В Ярославле (Yeraslaue) его встретил другой слуга царской конюшни (equirrie of the stable)[223] с двумя прекрасными иноходцами на тот случай, если посол захочет ехать верхом. У самой Москвы он был с большим почетом встречен Князем Иваном Сицким (a duke, Knez Ivan Sietzcoie)[224] с 300 хорошо снаряженными верховыми, которые сопровождали сэра Бауса до места его поселения. Царский дьяк (kings secretarie) Савелий Фролов (Savella Frollove) был послан царем поздравить посла с благополучным прибытием, неся ему на ужин множество мясных блюд и обещая хорошее содержание. На следующий день царь прислал боярина Игнатия Татищева (Ignatie Tatishove)[225] навестить сэра Джерома Бауса и узнать, как он чувствует себя, не нуждается ли в чем, а также сказать, что если он не слишком устал от дороги, то может быть принят через два дня, в следующую субботу, поскольку царь очень ждет встречи с ним. Баус отвечал, что надеется, что сможет представиться его величеству.

Сэр Джером Баус, английский посол в Москве 1583–1584 гг.

Как было назначено, около 9 часов в этот день[226] улицы заполнились народом и тысяча стрельцов, в красных, желтых и голубых одеждах, выстроенных в ряды своими военачальниками, верхом с блестящими самопалами и пищалями в руках, стояли на всем пути от его двери до дворца царя. Князь Иван Сицкий в богатом наряде, верхом на прекрасной лошади, богато убранной и украшенной, выехал в сопровождении 300 всадников из дворян, перед ним вели прекрасного жеребца, также богато убранного, предназначенного для посла. Но он, недовольный тем, что его конь хуже, чем у князя, отказался ехать верхом и отправился пешком, сопровождаемый своими слугами, одетыми в ливреи из стамета, хорошо сидевшие на них. Каждый из слуг нес один из подарков, состоявших в основном из блюд (plate). У дворца их встретил другой князь, который сказал, что царь ждет его; Баус отвечал, что он идет так быстро, как может. По дороге народ, отчасти угадав цель посольства, которая была всем неприятна, кричал ему в насмешку: „Карлик!“ (carluke), что означает „журавлиные ноги“[227]. Переходы, крыльцо и комнаты, через которые вели Бауса, были заполнены купцами и дворянами в золототканых одеждах. В палату, где сидел царь, вначале вошли слуги посла с подарками и разместились по одну сторону. Царь сидел в полном своем величии, в богатой одежде, перед ним находились три его короны[228], по обе стороны царя стояли четверо молодых слуг из знати, называемых „рынды“ (rindeys), в блестящих кафтанах из серебряной парчи с четырьмя серебряными топориками. Наследник (the prince) и другие великие князья и прочие знатнейшие из вельмож (nobliest of rancke) сидели вокруг него. Царь встал, посол сделал свои поклоны, произнес речь, предъявил письма королевы. Принимая их, царь снял свою шапку, осведомился о здоровье своей сестры королевы Елизаветы. Посол отвечал, затем сел на указанное ему место, покрытое ковром. После короткой паузы, во время которой они присматривались друг к другу, он был отпущен в том же порядке, как и пришел. Вслед за ним был послан дворянин высокого звания (gentileman of quallitie), доставивший ему к обеду две сотни мясных блюд; сдав их и получив награду, он оставил сэра Джерома Бауса за трапезой.