Записки о войне. Стихотворения и баллады

Ползет обрубок по асфальту,
Какой-то шар.
Какой-то ком.
Поет он чем-то вроде альта,
Простуженнейшим голоском.

Что он поет,

К кому взывает
И обращается к кому,
Покуда улица зевает?
Она привыкла ко всему.

— Сам — инвалид.

Сам — второй группы.
Сам — только год пришел с войны. —
Но с ним решили слишком грубо,
С людьми так делать не должны.

Поет он мысли основные

И чувства главные поет,
О том, что времена иные,
Другая эра настает.

Поет калека, что эпоха

Такая новая пришла,
Что никому не будет плохо,
И не оставят в мире зла.

И обижать не будут снохи,

И больше пенсию дадут,
И все отрубленные ноги
Сами собою прирастут.

Терпенье

Сталин взял бокал вина
(Может быть, стаканчик коньяка),
Поднял тост — и мысль его должна
Сохраниться на века:
За терпенье!

Это был не просто тост

(Здравицам уже пришел конец).
Выпрямившись во весь рост,
Великанам воздавал малец
За терпенье.

Трус хвалил героев не за честь,

А за то, что в них терпенье есть.

«Вытерпели вы меня», — сказал

Вождь народу. И благодарил.
Это молча слушал пьяных зал.
Ничего не говорил.
Только прокричал: «Ура!»
Вот каковская была пора.

Страстотерпцы выпили за страсть,

Выпили и закусили всласть.

Хозяин

А мой хозяин не любил меня —
Не знал меня, не слышал и не видел,
А все-таки боялся, как огня,
И сумрачно, угрюмо ненавидел.
Когда меня он плакать заставлял,
Ему казалось: я притворно плачу.
Когда пред ним я голову склонял,
Ему казалось: я усмешку прячу.
А я всю жизнь работал на него,
Ложился поздно, поднимался рано.
Любил его. И за него был ранен.
Но мне не помогало ничего.
А я возил с собой его портрет.
В землянке вешал и в палатке вешал —
Смотрел, смотрел,
            не уставал смотреть.
И с каждым годом мне все реже, реже
Обидною казалась нелюбовь.
И ныне настроенья мне не губит
Тот явный факт, что испокон веков
Таких, как я, хозяева не любят.

«Человечество делится на две команды…»

Человечество делится на две команды.
На команду «смирно»
И команду «вольно».
Никакие судьбы и военкоматы,
Никакие четырехлетние войны
Не перегонят меня, не перебросят
Из команды вольных
В команду смирных.
Уже пробивается третья проседь
И молодость подорвалась на минах,
А я, как прежде, отставил ногу
И вольно, словно в юные годы,
Требую у жизни совсем немного —
Только свободы.

«Когда мы вернулись с войны…»