Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 1

Чем более близится место свидания, тем более я опасаюсь неверности счастия. Дай Бог, чтоб я застал вас в здоровьи совершенном, в счастии, в спокойствии, окруженными всеми возможными для вас радостями. Не более месяца только осталось нам жить в разрознении; тогда я опять с вами.------Я не могу не радоваться, вспомнив, сколько меня ожидает дома близких моему сердцу, желая, чтобы этот год, как и все будущие, Бог подарил нам изобилие, чтобы роскошь плодородия упитала счастливое наше жилище, чтобы все крестьяне наши были награждены с избытком за годичные труды свои. У нас здесь поговаривают об плодородии этого года. Я думаю, что и у вас также. Желательно мне бы узнать об этом от вас, маменька, также и водится ли что в саду нашем. Здесь и на фрукты урожай. Что-то теперь делают пенаты мои? Я думаю, все ожидают меня с нетерпением.

Позвольте поговорить с вами теперь касательно платья. Ежели посылать деньги, то не тогда, когда будете присылать за мною: нужно гораздо прежде, а то экипаж всегда дожидается, и тогда нужно метаться по всем портным, и то еще ежели сыщешь, несмотря на дорогую плату. Я советовал бы вам, милая маменька, деньги отправить тотчас по получении моего письма: оно как раз и вылет, что ко времени моего отъезда платье поспеет, для чего нужно по крайней мере три недели, а то мне всегда за скоростью шьют на живую нитку. Денег пришлите мне 150, полтораста рублей, потому (что) мне, кроме крупного платья, нужно еще до пропасти разных безделушек, как-то: галстухи, подтяжки, платочки. Хотелось бы также сертучек летний, легенький, простенький, чтобы ходить дома. Казенных нам теперь не шили, и мы принуждены ходить в суконных.

Дай Бог, маменька, чтоб я вас застал совершенно здоровыми, совершенно веселыми. Меня крушит ужасно как болезнь ваша. Сто раз целуя заочно ручки ваши, остаюсь вашим послушнейшим, любящим вас более жизни сыном

Николаем Гоголь-Яновским".

Так оканчивается это письмо. Г. Григорий Данилевский, напечатав его первый в "Московских Ведомостях" 1852, № 124, с разными поправками, приделал к нему следующее окончание из письма от 7-го июня 1826 года.

"Присылайте за мною экипажец уместительный, потому что я еду со всем богатством вещественных и умственных имуществ, и вы увидите труды мои.------Теперь я оканчиваю посылать за себя представителей, т.е. письма. Но через две недели явится творец их, никогда неизменчивый в своих чувствах, все тот же пламенный, признательный, никогда не загасивший вечного огня привязанности к родине и родным" [30].

Чем больше приближалось время окончания гимназического курса, тем больше сознавал Гоголь недостаточность своих познаний, особенно в языках, для того, чтобы привесть в исполнение планы, строившиеся в голове его. В конце 1827 года он писал к матери: