Записки офисной крысы

– Мы уедем от этих проклятых морозов. Мы сядем сейчас же в машину и поедем на юг.

Здравые мысли покинули Тошку, как только улеглась боль после отошедшего укола. «Сейчас же» было отложено до Рождества, а «юг» поджался почти к самому полярному кругу, достигнув границ финской Лапландии. Но и это уже была победа: Тошку трудно оторвать от работы. Собранное по крупицам благосостояние требует ежедневного контроля.

Я позвонил Юсси, чтобы забронировать его загородный коттедж на рождественскую неделю. Сначала финн отказал мне напрочь:

– Как можно. Я сам буду справлять там Рождество. Со своей собственной семьей. И не лучше ли вам подождать немного и приехать на это ваше русское Рождество?

Я объяснил ему, что мы не можем ждать, что мы хотим убежать от морозов, что мы уже пять недель боремся с холодом и просто не доживем до русского Рождества. Юсси привык быть победителем. Потеря клиента не входила в его планы. Поэтому преимущества отсрочки нашего визита обрушились на меня с новой силой.

– Мы приедем, – сказал я. – Все равно приедем на следующей неделе. Нравится тебе это или нет. Я так решил. И мне удалось убедить Тошку в правильности моего решения. Мы забронируем отель. В отелях на Рождество всегда пусто. Все встречают этот праздник дома. Это только ты, Юсси, гонишь семью в засыпанный снегом коттедж. Что касается нашего русского Рождества, то мы, как и все нормальные люди, тоже хотим провести его дома.

Победительный дух Юсси при ближайшем рассмотрении был весьма похож на алчность. Иногда, говорят, их даже путали. Услышав о варианте с отелем, дух взбунтовался и заставил финна отказаться от своих видов на загородное празднество.

Собственно говоря, Юсси живет в отличном доме километрах в тридцати от своего загородного коттеджа. В доме есть камин и сауна. Вокруг ельник, рядом озеро. В чем отличие этих двух мест и почему одно из них называется городским домом, а другое – загородным коттеджем, я никогда не понимал. Наверное, исключительно смена обстановки и легкий флер предпраздничных сборов побудили финна собраться на Рождество за город.

Потеря клиента, однако, перевесила все преимущества – объективные или субъективные – выезда поближе к лону природы. И я получил коттедж под твердую гарантию своего прибытия…

И вот мы едем. Хотя мороз исчез. Получилось, что сбежал он, а не мы. Еще вчера вечером он выжимал из швов домов белый туман. А сегодня утром мы проснулись с легкой головной болью и ощущением великих перемен. Градусник завис немного выше нулевой отметки. И хрупкий сиреневый пейзаж рассыпался на разноцветные кубики, словно повернули тубус калейдоскопа. Все раскисло, снег набух влагой и стал похож на старое желтоватое сало, вытащенное из холодильника в теплоту квартирной кухни. И кажется, что мы – карлики – мчимся в своей крохотной машинке по огромному шмату соленого шпика с рассыпанными укропом ельничками и мясными прожилками скальных плит, торчащих кое-где из крутых укосов сопок.

В такую погоду краски кажутся особенно яркими и жирными, как если бы кто-то протер все предметы вокруг тряпкой, смоченной в глицерине. Может быть, тому виной влажные стекла машины? Они обледенели за ночь, теперь оттаяли, покрывшись мельчайшими капельками воды. Время от времени одна из них не удерживается на скользкой поверхности и катится вниз, попутно сбивая и увлекая за собой все новых и новых соседок. К нижней кромке стекла подкатывается уже весьма крупная и важная от собственной значимости капля, способная отразить на своей выпуклой напряженной поверхности трепещущие в дымке воздуха огоньки пролетающих мимо редких встречных машин.

Мне некогда разглядывать капли: я веду джип и чувствую себя одиноко. Темно. Полярная ночь. Канун Рождества. Тошка дремлет на заднем сиденье. И мне видно в зеркале ее усталое лицо. Она достаточно накрутилась за день и провела несколько часов на работе, оставшись глубоко уверенной в том, что все-таки забыла растолковать подчиненным что-то самое важное.

И только теперь Тошка умиротворилась и почувствовала, что впереди ее ждет отдых. Надеюсь, что у Васьки хватит сообразительности не трезвонить ей сейчас, чтобы выяснить, когда нужно поливать стоящий на ее столе кактус. Васька, как кажется, ценит в Тошке деловую женщину даже больше, чем сама Тошка себя таковой считает. Да, надо было отключить телефоны. Я бросаю взгляд на часы. Половина седьмого. Васька, наверное, уже ушел домой. Кто же будет задерживаться на работе в отсутствие начальства? Как все-таки быстро бежит время в этой безмолвной пустоте. Кажется, всего пару часов назад мы проснулись утром у себя дома – и вот уже вечер. Скоро будет граница. Машина покрывает километры мрака…

Хорошая машина. Я познакомился с ней при весьма интересных обстоятельствах и полюбил с первого взгляда. Я проработал в фирме чуть больше месяца. Финны приехали неожиданно и позвонили из гостиницы.

– Возьму такси, – сказал я Тошке.

Она разговаривала по телефону, но буркнула, зажав микрофон ладошкой:

– Какая дурость.