Записки офицера Красной армии

Несколько раз я ездил с ней в городок на рынок. Нам надо было продать картошку и зерно, чтобы были деньги на хозяйственные нужды. Лошадь она у соседей одолжила, потому что своей у неё нет, её лошадь реквизировали советские власти. Она на это очень жаловалась и сказала, что такими действиями они только хозяйства разрушают и сами себе вредят. Не может она понять того, что её лошади и коровы нужны где-то в другом месте. А может даже их взяли для защиты Советского Союза. Действительно, без лошади трудно. Но государство должно находиться на первом месте. А она как-нибудь переживёт. Буржуй выкрутится из любой ситуации. Она сама недавно мне сказала, что собирает деньги на покупку лошади, иначе весной мы не справимся с работой на поле. Оказалось, что при советской власти соседские крестьяне помогали ей землю вспахать. Глупые эти польские крестьяне, что помогают помещице. Я их пока не видел. Но интересно посмотреть, как они живут. Потому что те, которых я в городке на рынке видел, очень богатые. Хорошо одеты. У всех кожаные сапоги. А у одного я даже часы заметил. А может это не крестьянин, а помещик? Вот мне интересно, кого они эксплуатируют, чтобы так шикарно жить и одеваться?

Это я хочу обязательно узнать, потому что для меня это непонятно. Я даже заметил молодых крестьян по соседству, которые часто на велосипедах в сторону городка ездят, поэтому спросил у пани Юзефы:

— А кто такие те на велосипедах?

А она сказала:

— Соседские парни. Им удобнее по мелочи в городок на велосипеде съездить, а не на лошади. У некоторых парней советские власти не успели отобрать велосипеды, они их хорошо спрятали. А это очень удобно. У меня было два велосипеда: мужской и дамский. Так у меня, как ваши первые солдаты пришли, отобрали их.

Да, удивительная страна! Даже крестьяне на велосипедах ездят. И откуда они их взяли? Пани Юзефа говорила мне, что в магазинах продавали велосипеды в рассрочку… Хорошо жилось реакционерам в этой капиталистической Польше.

А однажды со мной произошла очень страшная история и я уже думал, что погибну. Я очень испугался и никогда в жизни не забуду этого. Так вот, поехал я с пани Юзефой в городок на ярмарку. Пани Юзефа довольно быстро продала овёс и ячмень, потом купила всё необходимое для хозяйства. А поскольку лошадь у нас была одолженная у соседей, она не хотела долго оставаться в городке. И мы поехали обратно. Едем мы и разговариваем. Я по сторонам смотрю и за всем внимательно наблюдаю. Дома всюду красивые. Наверное в каждом даже пол есть. На окнах занавески и цветы. Всё это меня интересовало. Проехали мы городок и тогда я издали заметил какую-то группу солдат. Спросил пани Юзефу:

— Кто это может быть?

А она совсем спокойно сказала:

— Немцы. Тут их кавалерийские отряды патрулируют дороги. А иногда ездят на машинах.

Я как услышал «немцы», так почувствовал, как у меня ёкнуло сердце в груди. Остановилось и замерло. Я даже хотел соскочить с повозки и сбежать. Но где там убежишь? Догонят — ведь они на лошадях. И местность неудобная для бегства. Кроме того, руки и ноги меня совсем не слушались.

Мы поровнялись с немцами. Их отряд был небольшой. Около двух десятков всадников. Но какой отряд! Наверное отобрали самых лучших кавалеристов из всей гитлеровской армии. Кони большие, сытые, аж блестят. Никогда таких в России не видел. Форма на них приличная, серого цвета. Хорошо вооружены. Ничего удивительного, что такие солдаты побеждают. Наверно даже мясо каждый день едят, а не как наши солдаты, вонючую рыбу. И то не всегда дают. Потому что порой неделю и больше едят одни заплесневевшие сухари, которые годами на складах лежали.

Ну вот и поравнялись они с нами. У меня дыхание в груди спёрло и я только смотрю на них. Хотел глаза закрыть, но не могу пошевелить веками. А на спину мне будто кто под рубашку снега насыпал. «Пропал я, — думаю. — Зарубят меня шашками во имя польского буржуазного дела. И никто в Советском Союзе не узнает, какой геройской смертью я погиб!»

Один из кавалеристов остановился около нас и сказал мне что-то по-польски. Но я его не понял, потому что он как-то странно говорил. А пани Юзефа тут же начала ему что-то по-немецки говорить. Тогда он ей улыбнулся даже и ещё что-то сказал. А она ему смело и громко ответила. И даже так же быстро как он тараторила. Вижу, немец в мою сторону головой кивнул и что-то спросил. Пани Юзефа на меня посмотрела и что-то ответила. А я сижу совсем оцепеневший.

Наконец тот немец оставил нас в покое и быстро поехал догонять своих. Тогда и мы тронулись. Через какое-то время пани Юзефа спросила меня:

— Ты чего так испугался?

— И совсем я не испугался, — сказал я. — Даже совсем наоборот, рассердился.

А она сказала:

— Даже немец это заметил и спросил, что с тобой? Я сказала ему, что ты больной и что я тебя возила в городок к доктору.

— Это я от злости так в лице изменился и побледнел. Очень мне хотелось того немца хорошенько побить за то, что они так подло напали на Польшу в 1939 году. Но я боялся навлечь на вас неприятности.

А она сказала: