Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ)

— Ложись! — первым среагировал майор, но это нас не спасло. Звезда врезалась в горную породу беззвучным метеором, как в зеркало, отразилась от точки прикосновения волной. Вызвала, как круги на воде, но объёмные, и мгновенно пронзила светящимся, расширяющимся, полусферическим мерцанием насквозь и нас и казалось всю гору. Солдаты и офицеры, снаряжение и оружие, да наверное и воздух, пыль, движения всё застыло в тех положениях в которых застала окружающее пространство и предметы в нём таинственная волна. Зуб в момент атаки неизвестного света повернулся назад вполоборота, и сейчас, в секторе его обзора находилась вся группа целиком, в позах остановивших движение каждого. Старлей попытался двинуться, повернуть голову, глазные яблоки. Но непонятная сила отняла такую возможность у офицера. Лучи фонарей застопорились в пространстве. Снайпер замер, как статуя в движении, срывая из-за плеча длинную винтовку. Связист с удивлением провожал взглядом пронёсшуюся мимо волну неведомого излучения, брови солдата изогнулись в верхней точке лба испещрённого сморщенными складками кожи. Майор горизонтально завис в прыжке над тропой, отталкиваясь носком левой опорной ноги от горного камня под ней. Пулемётчик флегматично целил из поднятого к груди ПКМа в сторону стенки, прикрывая собачника. Вася остановился, показывая собаке пальцем что-то на вертикали породы перед ним. Пёс встал на задние лапы и оперся передними на место, из которого выскочило тормозящее время сияние, и тянулся пастью к отметке куда указывала рука инструктора. Капля выпавшая из рта собаки висела между кончиком красного языка и не падала вниз, попирая закон тяготения в пространстве между мордой собаки и породой на которой стоял рядом Зуб. Луч одного из фонарей причудливо отражался в этой капельке собачьей слюны и она сверкала, как зенитный прожектор с поста технического наблюдения звёздной ночью.

— Что мы будем делать с этими? — слова возникли сами по себе в голове начальника поисковой группы, зарождаясь звуками прямо в нейронах и их чувствительных щупальцах. Похоже было что искали мы, а нашли нас.

— А есть разница? — спросил невидимый голос, заполнив весь мозг безразличной интонацией. Где-то Зуб уже слышал такие интонации безучастия, но где — вспомнить не мог.

— Эти другие. У них параметры отличаются, — как робот ответил тот, кого спрашивали.

— Ненамного, — этот был явно начальником. И Зуб про себя отметил, что думать ему не запретили, но пошевелить даже мизинцем не мог, — такие же насекомые, только муравейник другой.

Когда невидимка «сказал» слова «насекомые и муравейник» в голове Зуба явились не образы муравьёв, а какие-то странные схемы, переплетения, решётки и сети непонятных соединений и связей, туннелей и рисок. По-видимому именно это человеческое понятие больше всего было похоже на тот смысл, который вкладывал говорящий в свои импульсы общения с коллегой.

— Но показатели разнятся именно в той части, которую мы развивали и хотели проверить.

— Что ж время есть, надо только активизировать их. Дадим им возможность влияния, чтобы ускорить развитие. Они нас все понимают и внимают?

— Да.

— Кого возьмём?

— Вон того, что видит всех. Имеет наиболее подходящие характеристики устойчивости и менее других сопротивляется полю. Значит, будет взаимодействовать с материей волны напрямую, быстрее и надёжнее.

— Дайте ему обратную связь, — наверно так чувствуют себя мыши в лаборатории. Только им легче. Они не могут разговаривать и понимать тех, кто проводит над ними эксперименты. А тут, прям, божественная мощь. Однако ума понять, что с ним можно сделать всё что захочешь у Шефа хватило. Правила явно писались этими хреновыми вершителями, как он их моментально обозвал.

— Скорее Хранители Создателей, — тут же вторгся в его мысли и поправил суждение невидимый собеседник.

— А не много на себя берёте господа боги? — обнаглел начальник заставы.

— Я же предупреждал, они будут агрессивно атаковать в любом случае. Это их метод, — назидательно прозвучало в сером веществе черепа.

— Но что этим он достигнет? — вопрос заместителя главного трещал и вибрировал поиском ответа.

— Он хочет получить информацию, думает что мы — такие как он. Пусть. Проводите инициализацию его системы, нам нужны его поступки, а не запросы данных.

— Насекомое, я знаю, что ты меня понимаешь и внемлешь. Ты ищешь проход, ворота, дверь, калитку, вход, лаз, — образы пронеслись вереницей как молнии пулемётной очереди трассеров, — туда куда ушли те твои родичи, что прошли здесь ранее. Так?

— Ну, предположим? — боль затопила ощущениями безграничности происходящего кошмара. Но не давала отключиться целую секунду. Уровня интенсивности ощущений хватило и на это короткое время

— Отвечай только да, или нет, — быстро убедил говорящий у меня под черепом гад и убрал пытку, не остановил, а отодвинул в сторону, но составил где-то рядом ощущение неотвратимости повторения.

— Да.

— Ты хочешь открыть их путь?

— Да.