Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ)

Месторождение золота открыл матерящийся у корыта с раствором дядя Федя, которому по причине отсутствия строительного опыта поручили делать замесы для тех, кто наращивал кладку вокруг заборов, что спускались к реке, прикрывая ступенчатую тропу к воде. Раствор уходил быстро и Федя не успевал за двумя мастерами. Песок ему таскали с пляжа, вокруг которого река делала петлю. Ругань Феди росла с количеством камней попадающихся в прибрежном песке, который приходилось процеживать сквозь специальное сито, иначе раствор получался не однородный. Вокруг кучи нанесённого песка валялась уже изрядное количество отфильтрованной ситом гальки, когда к месту добрался главный строитель укрепрайона имени двух башен-близнецов.

— Чо ты телишься? — начал старшина, — галерею надо до заката закончить и башню строить а ты с раствором тормозишь?

— Тащщ старш прапорщик, — возмутился раздетый по пояс Федя, смахивая обильный пот, катящийся с головы на лоб и глаза, — да тут сплошной гравий в песке, не успеваем отцеживать. И тяжёлый зараза, как железо. Сами вон попробуйте.

Галька, имеющая неправильную и корявую форму действительно показалась старшине не очень-то лёгкой и сильно грязной. Для сравнения он поднял камень такого же размера отколовшийся от куска доломита. Осколок был гораздо легче. Старшина сунул камень в карман и пошёл за каменщиками, чтоб приставить их на помощь Федоренко пока хоть два замеса не сделают, да так и забыл о находке до вечера. За ужином достал камень из кармана и положил перед Марковым. Офицеры не сидели без дела во время стройки — наравне со всеми сторожили площадку с биноклями и пулемётами в руках.

— Что это, витамины? — спросил майор отправляя ложкой в рот очередную порцию перловки с мясом.

— Федя матерится: этих камней полно в песке у реки, а тяжёлый и кривой, как железо — Грязнов не обратил внимания, как вытянулись лица у обоих офицеров, его больше занимала вторая башня. Оба хорошо помнили предсказание разведчика и воспоминания о солнечной Якутии. По тому как перестали есть лейтенант и майор, старшина понял что, чтось произошло после того, как он грюкнул о патронный ящик за которым проходил ужин свой камень-сюрприз.

— И много там такого, железа? — осторожно спросил Марков.

— Ну, кучи четыре уже отсеяли, пока песок собирали для раствора на кладку.

Отмытый Марковым от тёмного поверхностного налёта, инородных примесей и плёнки окислов золотой булыжник засверкал желтым отражённым светом на тёмно зелёном брезенте, заменяющем скатерть в полевых условиях скромного воинского быта.

— Твою мать! Неужто вправду золото? — в импровизированной столовой первой башни утихли обыденные разговоры. Спрятаться в тесноте было просто негде.

— Похоже на то. Надо завтра отправить на экспертизу в Союз, — дядя Фёдор ошарашенно смотрел на металл размером с четвертину его кулака. Юрку поздравляли, хлопали, обзывали старателем, миллионером, золотоискателем и конечно шутили.

— Ну, готовь дырку на афганке, как минимум под орден трудового красного знамени, — ржали пограничники. Федя посылал, смеялся, улыбался, но золотая лихорадка начала потихоньку захватывать его мысли и серое вещество в черепной коробке. Старшина и тут отметился.

— Слышь, ефрейтор, спи спокойно, завтра проверим, може то и не золото, а олово вовсе, — опечалили и подлил масла в огонь, мечтаний солдата Грязнов, — Я тут, с тобой рядом лягу, чтоб утречком вместе и сходили, — сказал старшина и подвинул чужие спальники от мешка дяди Фёдора.

Спал Федоренко плохо, даже можно сказать, что и совсем не спал. Юрке до животного зуда захотелось рвануть среди ночи вниз, к реке и как следует пошурудеть в тех огромных кучах с «гравием», что старшина планировал использовать для заливки раствором «ступенек» нормальной лестницы ведущей по галерее из первой башни — во вторую. Куч с золотонесущим щебнем всё-таки было шесть, все по грудь ефрейтору и расположенные вокруг корыта, в котором водитель шишиги замешивал раствор для каменщиков. Утром все встали без обычной процедуры подъёма и индивидуальной побудки, уставшего за прошлый день личного состава.

Добровольцев, что хотели «помочь» Феде месить цемент с песком набралось больше чем надо. Но прежде чем народ кинулся за золотом пришлось маленько пострелять и Мельхем, который трудился на стройке, как негр тоже получил свой кусочек счастья, правда, не без повреждений.

* * *