Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ)

Машины взрыкнули, рисуя колею, и покатили, трамбуя снег под светлым небом разрастающейся приполярной ночи всё более и более забирая не на восток или юг, а на север. Далее от жилья, тёплых печных труб и поселений, наполненных живыми людьми. Серый уверенно вёл караван вперёд, делая лишь короткие остановки для того, чтоб перекусить и справить, как пишут военные естественные надобности. Общее руководство, однако, безоговорочно взял на себя Санёк, но стратегическими задачами рулил Серый, что было для Семёныча и Санька непривычно. Получалось, что Серёжка-бестолковка, который золото мыть толком не умеет, сопля интеллигентская, не приученная к Северам и мошке, взял их к себе в рабочие, кормил, оснащал, направлял, говорил чего делать и обещал расплатиться горами золота в полном смысле этого слова. Монотонность пустыни она к размышлениям здравым способствует. Но в двух цистернах, за кормами вездеходов тяжко хлюпало горючее, провизии хватало с избытком, тепло кабины грело комфортабельно и добротно. И Санёк здраво рассудил, что пока одна из посудин с солярой не иссякнет, то суетиться до точки возврата бессмысленно. А вдруг выгорит — теплилась ожиданием Большого Фарта душа старателя.

Утро встретило золотодобытчиков темнотой полярной ночи.

— Ну и как ты собрался в такой холод и тьму золото мыть? — губы, рот Санька и брови сложились в такую гримасу недоверия под шерстяным подшлемником, что допредставлять выражение его лица можно было и без врожденного воображения.

— Може назад пока движки не остыли? — предложил немного удручённый видением ничего Семёныч и махнул рукой в меховом рукаве в сторону своего тягача. Колонна стояла на вершине пологого склона довольно рослой и лысой сопки. Внизу поднималась цепь небольших возвышенностей неправильной конфигурации, составляя цепь впадин и естественных желобов. Подножие топорщилось сугробом с неправильными, но знакомыми очертаниями. Чуть ниже, на серпантине угадывались рукотворные сооружения более похожие на причудливые танки, но порытые снегом воспринимались как часть рельефа. В стороне от них был огромный круглый кусок поляны правильной формы, и на нём стояло что-то большое и такое же круглое, как площадка, только объёмное и сглаженное по краям. В обводах не угадывалось ничего от тех чудес, что обещал последователь Нобелевских лауреатов и оба нанятых охотника за драгметаллами слегка приуныли. Из всего увиденного исходил один вывод и следствие, рыжьё, как обычно, само в руки не упадёт, и придётся или пахать до миражей перед глазами, или сдохнуть в темноте на морозе сморщенной ледышкой собственного трупа.

Был, правда, ещё один путь — удрать, но он как раз мерещился после трудов праведных.

— Ну, как? — восторженный тон вопроса вдохновителя и спонсора проекта наткнулся на угрюмый ответ, застывший на лицах коллег по сомнительному предприятию, — Просто не видно ничего, сейчас я вам покажу, — всё ещё азартно пояснил Серый, не замечая упаднических настроений наёмников.

— Да, ты уж постарайся — покажи, а то…, - нотки недоверия и кары господней, в виде сматывания из гиблого места немедленно, сквозили между каждой буквы озвученной Саньком и подтверждённой кивком Степаныча просьбы.

— Серый понимал — эти двое единственное, что у него есть. И не поскупился на демонстрацию. Однако на морозе стоять и глазеть не остался. Залез в кабину тягача, открыл все окна и застучал по клавишам и экрану тач-лэптопа. У подножия что-то скрипнуло, и шесть огромных сугробов снега поползли вверх на выдвижных штангах от корпусов своих транспортёров.

— Щас, систему разогрею! — сам себе и молчащим соратникам пояснил Серёга. Снег на подсвеченных башнях стал морщиться, проваливаться и, в конце концов, полился талой водой на крыши двигательных отсеков танковых шасси. На концах телескопических опор, что начали медленное вращение в темноте длинной полярной ночи, сверкнул блик отражённого света и начал наливаться постоянным сиянием серебристого излучения. От вращающихся сотовых цилиндров пошёл невидимый пар, колыхнув небо над ним маревом волнистого полупрозрачного потока тёплого воздуха. Серёга ещё стучал по клавиатуре и экрану, а внизу начал потихоньку собираться водоём талой воды. Знакомый сугроб опал, как мороженное летом, и под ним оказалась огромная грохотка для промывки и отслоения породы от ценной составляющей. Повинуясь радиокоманде взрыкнул на вершине сопки громадой стали робот-катерпиллер оснащённый ножом, отвалом, ковшом и траншееройкой.

— Твою мать! Какой малыш! — Семёнычу было наплевать на грандиозность происходящего, бульдозер покорил его моментально, влёт и не целясь.

— Куда? Семёныч? Пульт возьми! — остановил выпрыгивающего навстречу «Малышу» бульдозериста Серый.

— Какой ещё пульт? — замер в люке, не веря своим ушам украинец.