Записки охотницы

— Если бы я знала, — разглядываю мысы ботинок, чтобы не поворачивать головы. Так проще ворошить прошлое. — Сигуль, Лера в смысле, всегда считалась вполне адекватной. У нас с ней и стычек особых не было, как с той же Тамарой. А однажды мы столкнулись с ней и, как мне кажется, больная голова уверовала в собственные догадки. Мол, я подслушивала её и теперь знала то, что знать мне не положено. С неделю ходила тенью, зыркала глазищами, пытаясь просверлить меня насквозь, а потом сорвалась с цепи окончательно. Набросилась на меня, вопила, что от меня одни проблемы… ну и…

Не вижу, но слышу Диму.

— Ты защищалась.

— Типа того. А что оставалось? Одним разбитым лицом Лера не хотела заканчивать дело. Извините, когда в меня тыкают копьем, инстинкт срабатывает непроизвольно.

— Ты рассказывала об этом?

— Само собой. Только вот меня уже тогда считали вспыльчивой и неуравновешенной, а Лерику не хватало совсем чуть-чуть до эталонного поведения. Так что сомневаюсь, что кто-то поверил.

— Ты бы не была тут, если бы не поверили.

— Не была бы тут, если бы были веские доказательства.

— И ты так быстро сдалась?

Смеряю его сердитым прищуром.

— А что, стоило лезть на рожон, чтобы еще больше усугубить положение? Жизнь оставили и на том спасибо.

— Не злись. Я просто спросил, — миролюбиво пихнул меня плечом Дима.

— А я просто ответила, — цежу едва ли не через зубы. — Это тебе ничего не будет, если накосячишь. Папочка всегда прикроет. А вот мы расходный материал, который не жалко. Давай закроем тему.

— Вот тут ты не права. Нам достается ничуть не меньше. “Папочка” не терпит пятен на имени.

— Да плевать, — допиваю пиво и тянусь за другой бутылкой. Мой собеседник же еле мусолит первую. И то верно, ему ещё за руль садиться.

— Знаешь, почему мы обосновались в Петербурге? Мало кому в совете понравилась затея с нейтралитетом, — крутит пальцем, как бы обводя место, в котором мы находимся. — Более того, разрешить им жить среди людей… ну, показалось, по меньшей мере, дикостью. Меня тогда поддержал только брат. Кое-как удалось сгладить углы и добиться сделки, но отцу очень не понравилось самоуправство. Цитирую его слова: “сделайте так, чтобы смотря на вас, мне не пришлось сгорать от стыда”. Мы подумали-подумали и решили, что уехать лучшая из идей. Разъехались и путешествовали, Питер был единственной точкой соприкосновения. Встречались изредка в городе. Я, вообще-то, был в Швейцарии, когда похитили копье. Но вернулся. Из любопытства.

— Любопытства, — хмыкаю невольно я.

— Его самого.

Вызывающе оборачиваюсь к нему.

— Ну и что? Ещё любопытно? 

— Даже не представляешь как, — подмигивание в ответ.

Зря я это. Неудачное решение и оба это быстро понимаем. Сидим теперь буквально впритык. Очень близко. Очень-очень близко. И смотрим друг на друга. Возникающее напряжение даже ножом не разрежешь, тут бензопилу надо брать. Я же вижу как он на меня смотрит весь вечер… И чувствую, как у самой внутри всё напрягается…

Бутылка выскальзывает из пальцев и с бульком ныряет в воду. Действует как ушат водички со льдом за шиворот. Дима первым отводит глаза.

— Не стыдно? Переводишь казенное имущество.

Протягивает мне третью на очереди из упаковки, но я уже не то, что пить не хочу — сидеть тут не хочу. Хотел же поцеловать! Ну вот и чего? Я что, первая должна идти навстречу? С каких пор девушки сами подкатывают к кавалерам? Да не подумаю!

— Поехали обратно, — вскакиваю с камня так резко, что едва не отправляюсь следом за многострадальным пивцом. Меня благородно удерживают, но не обращаю на это внимания. Спрыгиваю вниз и лечу к воротам, где остался “Ягуар”. Диме только и остается спешить следом, торопливо побросав всё обратно в пакет.

Вот мы уже у машины. Открываю переднюю дверцу, зависаю на какое-то время и с раздражением захлопываю её обратно. Нет, ну не в моих это силах — сдерживаться. Либо дайте немедленно покурить, либо я закачу сцену!

— Ты чего? — водитель как раз забросил пакет на заднее сидение и обошел машину.

   Мало понимаю зачем, но влепляю ему пощечину. Порыв души.

— Специально выбешиваешь? Я уже и так, и эдак… сколько намеков ещё надо? Решил поиграть в непристу…

Договорить не успеваю, потому что оказываюсь на капоте, вжатая Димой так, что выбивает дух. “Бедная машина” — успевает еще проскользнуть в голове, пока все мысли не улетают далеко и надолго, помахав на прощанье крылышком. Сознание начисто пустеет, когда я чувствую обезоруживающий вкус поцелуя.

Настойчивого, обжигающего… совсем не такого, что был в Петропавловской крепости. Тогда это было лишь “легкое неуловимое знакомство”, но если бы он и в тот раз отпустил контроль, я могла и не удержаться... Потому что сейчас контроля нет. Вообще. Напрочь. Вот от слова совсем. Не с той силой, с которой Дима прижимает меня и уж точно не с той требовательностью, с которой привлекает к себе… ещё и ещё ближе…