Записки парижанина. Дневники, письма, литературные опыты 1941–1944 годов

В полдень воздушная тревога. Среди бела дня это первая воздушная тревога за всю войну («в стиле» ― неслыханное что-то). Был в кафе на улице Воровского, когда началась пердежка. Теперь я уже на своем четвертом этаже, несмотря на тревогу, я не спускаюсь в бомбоубежище; не люблю бомбоубежища. В кафе я даже не успел допить свой кофе. Жаль! Да, старик, если вот так начнутся воздушные налеты, среди бела дня… Все страшно трясутся. Сегодня, днем или к вечеру, мы узнаем, когда «точно» (да, да) поезд уходит в Ташкент, да и вообще, что и как. Судя по газетам, немцы преуспевают только в направлении Харькова (Украина); в направлении Москвы, говорят, наши войска не только сопротивляются, но даже успешно контратакуют. Здорово пернуло совсем рядом. Странная параллель: я «оттягиваюсь» в октябре 1941 точно так же, как я это делал в последние месяцы в Париже. Реакция одинаковая: накануне огромных пертурбаций я делаю все возможное, чтобы в последний раз себя порадовать. В 39^м я хожу по кафе и кино в Париже, в 41^м ― хожу по кафе и кино московским. Разница только географическая. Вот… А ведь действительно я нахожусь накануне отъезда, который переменит всю мою жизнь. Конечно, такие отъезды немного пугают, но ехать надо. В сущности, по правде говоря, я ведь уезжаю, главным образом, в надежде встретиться с Митей. Я хочу, насколько это возможно, приблизить свою судьбу к его судьбе. Мы слишком связаны друг с другом, чтобы окончательно расстаться. И несмотря ни на что, я надеюсь, что мы встретимся. Мы с Митей совершенно необыкновенные, мы редкие экземпляры человеческой породы, странные и самобытные. Следовательно, мы должны быть вместе; там, где есть группа, есть сила; к тому же мы «друзья детства». У нас было так много общих интересов, вкусов, что мы не должны терять друг друга из виду. Другой вопрос, смогу ли я добраться не только до Ашхабада, но даже до Ташкента, и т. д., и т. д. Но надо попробовать, чтобы увидеть. Продолжает сильно пердеть совсем рядом. Чортова война! У меня впечатление, что я беру с собой слишком много книг. К чему они мне там? Да ну! По правде говоря, я не могу себе представить ни эту дорогу, ни эту Азию. Читаю сейчас «Фантастические новеллы» А. Грина. ― Прекрасно. Хочется срать. («Скоро я стану срицем!»)

30/X-41